Ожерелье голубки. Райский сад ассасинов
Шрифт:
– Боже, прости меня, – молился он ночью, – я нарушил обет целомудрия. Но как могу выполнить я миссию Ордена, если не знаю, как они думают и что чувствуют? Non nobis, domine, non nobis, sed nimini tuo da groriam.
Две ночи и два дня провел Ораландо в гареме аль-Мансура. Когда в конце он пробудился сна, от подобного смерти, то подумал: «Так должен был себя чувствовать Адам, попробовав яблоко с древа познания».
Аль-Мансуру же он сказал:
– Это было самое длинное и увлекательное путешествие в моей жизни.
Мансур ответил:
– Ты прав. Путешествие по моему гарему – это путешествие по всему свету. Если бы у меня был выбор –
Орландо на это проговорил:
– Вы знаете, что я принадлежу ордену, братья которого хвалятся целомудрием. Тамплиер, который с женщиной…
– Женщиной? – перебил его аль-Мансур. – Ты говоришь о женщинах? Ты хочешь меня оскорбить? Мой гарем хранит в себе мечты, неземные ангельские существа из сада Эдема. Аллах обещает их в награду достойному и праведнику. Женщины!!! Ты говоришь о произведениях искусства, бесценных и хрупких, как пуническое стекло и китайский фарфор. Сокровища из благородного материала, созданные рукой Творца! Эта берберская девушка, в чьих объятьях ты проснулся сегодня днем, – утонченная редкость, Идеальная возлюбленная, которая три года провела в Медине и четыре – в Мекке, чтобы в четырнадцать лет получить последний штрих своего образования в Ираке. Она обладает всеми достоинствами своей расы, у нее благородное появление мединки, грация мекканки и культурность иранки. Если она вдобавок гибкая как змея…
– Зачем? – спросил Орландо. Аль-Мансур засмеялся, довольный:
– Ты еще многому должен научиться. Гибкость возлюбленной – это все. Спина ее должна быть податливой, чтобы она могла предложить тебе для поцелуя сразу свои губы и срамные губы. Это познание исходит от Омара Хайяма, поэта и товарища молодого Хасана ибн Саббаха.
– Ни одному христианскому поэту не было бы позволено написать подобное. Ваша религия допускает такие вольные речи?
– В Коране написано: «Женщины – наши пашни. Ваше дело, как вы их возделываете». Впрочем, я согласен с нашим великим поэтом, который написал: «Если ты совершаешь грех, то делай это зло, по крайней мере, как можно лучше. Если ты пьешь вино, пусть оно будет изысканнейшим. Если ты разрушаешь брак, то прелюбодействуй с самой прекрасной женщиной, какую сможешь завоевать. Для неба ты будешь грешником, но на земле, по крайней мере, не будешь глупцом».
– Мысль нравится мне, – засмеялся Орландо, – но скажите, что говорит ваш пророк об… об…,
Он искал подходящее слово
– Аш-шахаваат, – помог ему аль-Мансур, – утехи любовного ложа Молодой Мухаммед держался так сдержанно, что один злоязычный мекканец назвал его мркчиной без члена. Но это изменилось очень скоро. Под руководством более взрослой, опытной Хадиджи он превратился в такого страстного любовника, что в кратчайший срок зачал восемь детей. Говорят, Аллах наделил Мухаммеда семенами тридцати мужей. Из поколения в поколение передаются его слова: «В этом мире нам милее всего женщины и благоухание».
Как подобает пророку, он впрочем добавил (возможно, это сделали его поздние биографы): «истинное утешения для моих очей – это молитва».
* * *
Целые дни Орландо проводил на базарах. На рыбном рынке торговали дарами моря: здесь были летучие рыбы с плавниками, переливающимися как крылья бабочки, золотые лещи, скользкие морские змеи с острыми зубами, огромные крабы и раковины, вырезанные будто из мрамора, связанные черепахи с панцирем величиной с кельтский
Рынок красильщиков шерсти был разноцветным, точно сад, полный цветущих клумб. Орландо остановился перед одним прилавком, который принадлежал женщине в парандже. Необычно было увидеть женщину, торгующую в суке. В узкой щели покрывала ее глаза сверкали, как драгоценные камни, – болотно-зеленые глаза, огненные, возбуждающе-живые. Полоска кожи под ними была молочно-белой. Эти глаза надолго задержались на нем. Затем женщина развернулась и бросилась бежать, как испуганный ребенок. Орландо оглянулся, но за его спиной никого не было. Он подумал: «Может, это я испугал ее?». Но почему она испугалась? Разве он сделал что-то неправильно? Кто поймет этих женщин? Какие тайны скрывают их лица, эти лабиринты, полные страсти? Потаенный мир иллюзий, сказок и мечтаний. Сколько чувственности пряталось за ее покровом? Мистерия соблазна, сладострастия – эти паранджи.
Двое мужчин нарушили ход его мыслей.
– У нас несколько вопросов к тебе. Следуй за нами.
– Кто вы?
– Блюстители порядка.
Они заняли место по бокам от него и повели в дом начальника тюрьмы. Не успел он и оглянуться, как был уже брошен в камеру и прикован к кольцу на стене.
После полуденной молитвы Орландо предстал перед судебным следователем. Рядом с ним находились писарь, та женщина с рынка красильщиков шерсти и еще одна женщина. Они смотрели на него, не говоря ни слова
Судебный следователь спросил женщин:
– Это он? Посмотрите на него хорошенько. Если существует хоть малейшее сомнение, то на вас ложится тяжелое бремя вины. Поэтому я спрашиваю вас второй раз, как это требует закон. Это он?
– Ох! Клянусь Аллахом, это так.
Позже начальник тюрьмы пришел в камеру Орландо и спросил:
– Утебя есть друзья в городе, которые могут позаботиться о твоем пропитании? До вынесения приговора пройдет несколько дней.
– В чем меня обвиняют?
– Убийство ,двойное убийство.
– Кого?
– Вплоть до судебного заседания запрещено обсуждать дело. Кого ты знаешь в Аль-Искандрерии?
– Аль-Мансура, главнокомандующего войском.
– Брата султана? Ты шутишь?
– Мне сейчас не до шуток.
– Что ты за ангел смерти? – спросил аль-Мансур. – Ты пугаешь до смерти ассасина и совершаешь двойное убийство.
– Я – не убийца.
– Две свидетельницы клянутся именем Всемогущего, что ты совершил кровавое преступление. Без моего вмешательства тебе бы отрубили голову в пятницу перед большой мечетью.
– Я обязан вам жизнью.
– А я обязан тебе своей, – сказал аль-Мансур. – Мы бы не жили друг без друга. Теперь мы кровные братья. Я делил с тобой наложниц своего гарема. Разве мыслима более тесная дружба между мужчинами?
Думаю, я заслужил твоего доверия. Какая смертельно опасная тайна преследует тебя?
Тогда Орландо рассказал другу об убийстве на мосте в Кельгейме, о его миссии и цели.
Когда он закончил, аль-Мансур сказал:
– Ты скачешь навстречу смерти. Если тебя не прикончат горы Даилама, тогда тебя убьют мужчины Даилама. И если они не разделаются с тобой, то это сделают ассасины. Говорю тебе, не ходи. Но я знаю, выпущенную стелу никто не может остановить. Вы – тамплиеры, как ассасины. Я выдам тебе свидетельство о том, что ты – особо уполномоченный султана и находишься под дипломатической защитой. С ее помощью ты достигнешь Даилам. Там ты можешь надеться только на Аллаха.