Ожерелье Монтессумы
Шрифт:
Ровно в половине четвертого достопочтенный черный «Панар» маркизы, за которым ухаживали так, что он выглядел как коллекционный экземпляр, остановился у ворот особняка. Люсьен в безупречной серо-стальной ливрее вышел из автомобиля, позвонил и передал консьержу визитную карточку маркизы де Соммьер. Он добавил также, что благородная дама хотела бы поговорить с госпожой маркизой де Варгас и Виллаэрмоза. Спустя мгновение ворота распахнулись, Люсьен въехал во двор и остановился у самого крыльца. Там уже ждал Ромуальд, такой же торжественный, как английский дворецкий. Он спустился по ступеням, чтобы помочь посетительнице выйти из машины, и проводил ее в вестибюль, где мадам де Соммьер сняла длинный
Дамы обменялись приветствиями. Донья Луиза указала маркизе на другое кресло у камина и позволила ей самой начать разговор.
Мадам де Соммьер попыталась улыбнуться.
— Я вам очень обязана, мадам, за то, что вы согласились принять меня без предварительной договоренности. Мне вдруг показалось, что нам было бы неплохо встретиться и поговорить о весьма печальном событии, которое должно было бы сблизить наши семьи…
— Я не заметила в этом Вобрене никаких признаков благородного происхождения!
— Фамилия с частицей «де» или «дю» не всегда означает, что ее владелец принадлежит к аристократическим кругам. Возможен и противоположный вариант. Предки Жиля Вобрена с честью служили французским королям. Кроме того, наша семья практически усыновила его. Мой племянник князь Морозини считает его братом, а он потомок двенадцати патрицианских семей, основавших Венецию, не считая дожей…
— Мы прямые потомки Солнца!
Это прозвучало так, будто вдова стукнула по столу кулаком. Мадам де Соммьер слегка приподняла брови.
— Блестящее происхождение, но едва ли оно затмевает детей Господа нашего Всемогущего. А мы все его дети! И все же я позволю себе набраться смелости и попрошу вас ответить на один простой вопрос. Почему вы согласились на союз вашей внучки с человеком несомненно утонченным и владеющим хорошим состоянием, но к которому вы, как я смогла заметить, относитесь с пренебрежением, если не сказать с презрением? В этом нет никакой логики.
— Ради великой цели можно до этого снизойти до заурядного. Боги этому не препятствуют. Красота моей внучки сразила этого несчастного. Он помял, что судьба уготовила ему женщину, которую надо обожать, стоя перед ней на коленях. Он объявил себя ее слугой…
Великая цель? Боги? Маркиза де Соммьер уже начала спрашивать себя, что она здесь делает, но ей необходимо было прояснить ситуацию.
— Можно обожать и при этом не жениться. Я повторю мой вопрос: зачем было допускать эту свадьбу? Жиль Вобрен, насколько мне известно, был готов отдать все…
— Для Изабеллы это было вопросом чести. Возможно, это сейчас не в моде, но моя внучка именно такая. Теперь вы знаете, как ее за это отблагодарили: бросили у алтаря, а пылкий возлюбленный отправился красть священное ожерелье…
— Допустим на мгновение, что Вобрен его действительно украл. С вашей точки зрения, он сделал это для того, чтобы… не потерпеть поражения в первую брачную ночь. Если так, то, получив ожерелье, почему он не приехал в базилику Святой Клотильды? С какой стороны ни посмотри, эта история не выдерживает никакой критики, мадам!
Тусклый взгляд мексиканки оживила искорка гнева:
— Это ваше мнение! Мы считаем иначе. Нам казалось, что мы встретили человека, посланного нам провидением, а он оказался всего лишь ловким мерзавцем!
— И вас не смущает тот факт, что вы живете в его доме?
— Я полагаю, что это приемлемая компенсация за то зло, которое он нам причинил. Как бы там ни было, мы все равно
В гостиной повисла тишина, и маркиза воспользовалась паузой, чтобы попытаться составить в единое целое части головоломки, которые никак не желали складываться. Она не ответила на последнюю реплику доньи Луизы, считая более уместным попробовать другой подход. Было очевидно, что мексиканка явно дожидалась ухода гостьи. Но мадам де Соммьер уходить пока не собиралась.
42
Страна Басков, Баскония — исторический регион и автономное сообщество на севере Испании. Регион является частью одноименной исторической области, территория которой распространяется также на южную часть Франции.
— Будущее и следствие полиции могут открыть нам немало сюрпризов… Впрочем, довольно об этом! Скажите, как вы познакомились с Жилем Вобреном? Мы об этом ничего так и не узнали…
Донья Луиза пожала плечами:
— Это не секрет!
Маркизу удивили нотки нежности, вдруг прозвучавшие в ее голосе. И эта нежность не исчезла, когда мексиканка заговорила, глядя на огонь в камине:
— Вот уже пять веков земля Мексики манит к себе мужчин из той местности, которую называют Страной Басков. Они не французы и не итальянцы, их язык не похож ни на какой другой, потому что корни его далеки от этих мест. Один из этих мужчин с благородной кровью был моим предком. Он сумел пересечь океан, он совершал невероятные поступки. Он был старшим из двух братьев и оставил семейный замок младшему брату, не надеясь вернуться назад…
Донья Луиза замолчала на секунду, но маркиза де Соммьер не стала прерывать это молчание. Она даже перестала дышать, догадываясь о том, что увлеченная воспоминаниями вдова могла просто забыть о ее присутствии.
— После смерти австрияка [43] беспорядки следовали бесконечной чередой. Землю богов сотрясали революции. Последним было восстание «кристерос», крестьян-христиан, поднявшихся для борьбы с правительством, возжелавшим любыми средствами изгнать из страны Христа и Богородицу. С восставшими зверски расправились… Но нас уже там не было. У нас отобрали наши земли — и мои, и моего племянника, — и мы бежали сначала в Новый Орлеан, а затем в Виргинию. Там один из моих родственников, бывший некогда владельцем огромного ранчо около Монтерея и сумевший увезти часть своего состояния, сумел приобрести коневодческую ферму. Мы же смогли сохранить лишь немного золота и фамильные драгоценности…
43
Имеется в виду эрцгерцог Максимилиан I.
— Мне очень жаль… — печально заметила маркиза де Соммьер, но мексиканка, казалось, не услышала ее.
Она продолжала:
—У дона Педро оставалось лишь одно украшение, но оно было исключительно ценным. Это ожерелье из пяти священных изумрудов, в далеком прошлом подаренное императору Анауака самим Кетцалькоатлем, богом, пришедшим к нам из-за холодных морей, которого называли Пернатым Змеем. Мой племянник мог бы и дальше оставаться в Мексике и продавать лошадей, так как они всегда нужны армии. Но многие знали, что он владеет ожерельем, поэтому он предпочел последовать за нами. Он защищал нас и спасал драгоценность.