Оживление
Шрифт:
– Это для тебя первое испытание.
– Кюшай, дарагой, кюшай, - лакей наклонился ко мне по-ближе. А если отказаться?
– Тогда он тебе сразу отрежет голову, - успокоила меня герцогиня. За занавесками слышались легкие звуки музыки, звенела посуда, пробивались низкие голоса и женский пузырчатый смех. Все-таки она решила не платить за проезд, а просто избавиться от меня по-быстрее. Вот что значит доверять женщинам!
Поскольку больше всего мне нравится красненькое, я взял соответствующий бокал и выпил его большими глотками. Напиток вначале сжал горло, но потом все тело будто наполнилось силой и легкостью. Герцогиня радостно взяла меня за руку.
– Я знала,
– Теперь ты сможешь войти в наш главный зал.
Она повела меня по длинному коридору. Звуки становились все ближе. Под ногами что-то хлюпало, но ее настойчивые пальцы звали меня вперед. Где-то в середине пути она вдруг остановилась и обняла меня. Вино зашумело у меня в голове, и теперь мы уже по-настоящему поцеловались, хотя я и чувствовал ледяной ветер, бьющий вдоль коридора по ногам. Лишь адский напиток не давал мне опомниться и скорее бежать к выходу.
– Не бойся, сейчас мы уже придем, я смогу с тобой, наконец, расплатиться. Тебя там будут уговаривать остаться, но ты сразу не поддавайся, я хочу еще увидеть тебя наверху.
Глава 2
Полковник
Мы вошли в огромный зал. Потолка и стен не было видно, будто мы попали в огромную пещеру без огня. Сделав несколько шагов, я понял, что выхода уже не найти. Свет исходил лишь от свечей, окруженных черными фигурами. Вскоре глаза привыкли к темноте, и я разглядел в этой зале огромное количество столов, больших и маленьких, за которыми сидели самые разные люди. Между столами сновали официанты, вверху стояло эхо множества разговоров, чоканья рюмок и других звуков, характерных для большого ресторана. Клубы дыма всплывали кверху и сливались с духами декольтированных дам. Большинство присутствующих все-таки было по-проще, их столы практически ничем не освещались.
Я замер, очарованный пестротой костюмов сидящих. Фраки, веера, ботфорты, кафтаны, парики, халаты, доспехи и прочие виды одеяний, которые успело поносить человечество, - моя мечта о маскараде, наконец, воплотилась в жизнь, если этот подземный мир можно только назвать жизнью. Вот колоритный усатый мужчина с орлиным взором, затянутый алым шелковым поясом, поводя рукой с полным бокалом, заговорил на грузинском языке. Не зря все-таки рядом Малая Грузинская улица! Сидящие за его столом подхватили мелодию на несколько голосов, и полилась ветвистая мозаичная песня, которую я не раз слышал у себя дома на пластинке, купленной лет двадцать назад. Постепенно музыка уходила все дальше и дальше, а мое внимание приковал другой столик, за которым сидело несколько человек в гусарских мундирах. В середине этого стола вместо свечи в большой серебряной чаше жидким пламенем горел пунш, рядом с курчавым человеком на столе лежали дуэльные пистолеты, толстяк в очках, поднеся близко к глазам рукопись, пытался разобрать буквы, залитые чем-то красным.
– Однако покойники неплохо проводят время, - подумал я, глядя, как какой-то художник аккуратно обводил соски обнаженной до пояса натурщицы всеми цветами радуги. Где-то я уже видел эту даму, и сразу вспомнил, что она как две капли воды похожа на маху Гойи. Неужели она бывает здесь, в Москве?
За другим столиком сидел благообразный старик в парике и что-то писал на нотной бумаге, подыгрывая себе левой рукой, от движения которой пламя его свечи колебалось и костюм переливался дорогой вышивкой. Если и после смерти он продолжает сочинять, кто тогда сможет услышать эти вещи? Может быть, эти записи потом подбрасывают в библиотеки,
Я и раньше особенно не сомневался, что покойники выходят на поверхность. Про это столько написано! Иногда ночью, лежа в бессонице, я чувствовал в комнате присутствие невидимых духов, слышал их вздохи, сморкание, шаркающие шаги. Мне становилось страшно, я читал молитву, и все исчезало. Можно называть это бессмертием души, жизнью после смерти или вампиризмом, но чьи-то тени всегда рядом с нами. Даже занимаясь любовью в пустыне, нельзя быть уверенным в том, что за вами не подсматривает какой-нибудь отвратительный старец.
Я оглянулся, но княгини рядом уже не было. Что теперь делать? Пора бы мне определиться и хотя бы найти выход на улицу. Я бросился назад. На пути мне попадались пустые стулья, чьи-то портфели и чемоданы, тюки и узлы, расставленные в проходах между столами. Пирующие словно не замечали меня, будто между нами была невидимая стена, и к кому бы я не обращался с вопросом о выходе, кого бы не хватал за руки, за плечи, на меня никто не обращал внимания, будто я был просто назойливой мухой. Конца залу не было видно, и народу вокруг становилось все больше и больше. Ловкие официанты улыбались, словно набрав в рот воды, и проскальзывали мимо, виртуозно вертя подносами. В конце концов мое терпение лопнуло, и я решил вначале подкрепиться.
Выбрав на одном из столов блюдо с разным мясом, я выхватил у сидящего рядом джентльмена вилку и мгновенно схватил с блюда кусок карбоната. На каменном лице холодного денди не дрогнул ни один мускул, он лишь щелкнул пальцами, слуга сразу подал ему новый прибор, и джентльмен как ни в чем ни бывало потянулся за стаканчиком. "Они меня не замечают!" - осенила меня дерзкая мысль. Но тут официант остановился предо мной с подносом бокалов, будто предлагая запить сухость во рту. На этот раз я уже ничего не боялся, напиток не вызвал во мне бурной реакции и был скорее похож на лимонад.
Немного успокоившись, я решил найти себе тихое местечко обдумать свое положение. Моя дама исчезла, дороги на улицу не видно, кругом не поймешь кто, на вопросы не отвечают, как тут себя вести? Все стулья вокруг оказались теперь занятыми самым разнообразным сбродом. Наверное, нужно заказывать тут место заранее. Наконец, после долгих поисков я обнаружил маленький столик без свечки, и, не спрашивая теперь ни у кого разрешения, уселся за него, пододвинув к нему вместо стула чей-то тяжелый высокий сундук с выпуклой резной крышкой.
За столиком сидел пожилой седой мужчина в сюртуке, цилиндре и черных перчатках. Поверх перчатки на левой руке был одет перстень в виде черепа, к столику прислонилась трость с аналогичным набалдашником - видимо, они продавались в наборе. Из-за темноты лица моего соседа почти не было видно. Прямо перед ним в стакане с подстаканником дымился чай, который незнакомец помешивал маленькой ложечкой. Рядом лежала газета с ятями, название которой не было видно.
Я взглянул на часы. Было одиннадцать часов вечера. Закрыв на секунду глаза, я неожиданно провалился в странный сон. Сундук был весь какой-то скользкий, неудобный, я постоянно сползал с него вбок, незнакомец смотрел иногда куда-то сквозь меня, будто через стекло. Мне снилось, будто я попал в страшный лабиринт и ползу по нему в поисках выхода. Летучие мыши задевают мою голову пыльными липкими крыльями, по ногам снуют мокрые тяжелые крысы, я пытаюсь зажечь спичку, но она отсырела и огонь быстро тухнет, не успев разгореться. Наконец, кто-то подносит к моему лицу свечу, я просыпаюсь от света. Незнакомец, впившись в меня своими острыми глазами, поднеся к моему носу огарок, разглядывал мое лицо.