Озорники
Шрифт:
Броне казалось, что она стоит на месте, а между тем она шла, раздвигая заросли и оглядываясь. Ей казалось, что она кричала, а это кричала не она, а тайга. Это еловые лапы кричали, багульник кричал. Это кричала сойка на ветке. Это сороки кричали. Это ветер кричал, пока Броня металась по тайге. Заросли всё гуще обступали ее, путали, сбивали, кружили. Она с облегчением вздохнула, когда кочка, на которую она ступила, поползла вниз, а потом полетела куда-то вверх. Солнце вспыхнуло в путанице веток и погасло. И наступила
СКОЛЬКО МОЖЕТ ЖДАТЬ ДУША?
— Раз-два… Руки-ноги… Раз-два… Руки-ноги… Эй, осторожней, видишь, у нее с лодыжкой что-то! Положи аккуратно, а я одними руками подышу… Раз-два… Стой, кажется, моргнула… Дышит… Ну ладно, хватит, теперь поговорим немного… Так о чем мы будем? Да, ты знаешь, а ведь я покойников ни разу не видел. Сколько раз у дедушки в клинике бывал, а в морг никогда не заходил — страшно… Только видел, когда нашего соседа дядю Петю хоронили… Мы с ним шахматный матч играли, он вел со счетом тринадцать — восемь, а вдруг взял и помер… Меня бабушка в комнате заперла, когда гроб из дома выносили. Я только в окно успел посмотреть, как его увезли. Его в церкви отпевали. Мать так захотела. Она верующая, а все верующие думают, что из церкви душа прямо в рай улетает. Отчего это многие в рай верят, не знаешь?
— Оттого, что дураки…
— Нет, верят оттого, что боятся…
— Чего боятся?
— Боятся, что от них ничего не останется. Представляешь, живет человек, живет, а помрет — ничего от него не останется. Разве не обидно? Вот и придумали рай, куда душа улетает, чтобы помнить там покойника и… это самое… ждать…
— Кого ждать?
— Ну, это самое… человека…
— Какого?
— А такого, чтобы похож был на покойного…
— А для чего?
— А для того, чтобы переселиться в него.
— Ну и сказанул, елки-палки! И сколько же она ждать будет?
— Лет пятьсот.
— Это почему же так долго?
— Это совсем не долго. Ты думаешь, просто, чтобы точь-в-точь такой же? Каждый человек ни на кого не похож. Хоть что-нибудь, а у него да не так, как у других. А чтобы совсем похожие, так это очень редко…
— Да кто ж там разберется, похожие или непохожие?
— Душа разберется. И будет ждать пятьсот лет, а может, и больше, только чтобы в точности…
— А для чего ей переселяться?
— А чтобы снова на землю вернуться, чудак…
— Чепуха какая-то!..
— Ну, понятно, чепуха… Это мысли сами в голову лезут — я их не выдумываю. А вот ты не знаешь, почему люди ссорятся, воюют?
— Это понятно: завидуют. У одного мало, у другого много, вот и обидно…
— Ну, а если сделать так, чтобы у всех всего было полно, будут тогда люди ссориться?
— Кто как… Другой и от скуки станет ссориться…
— Это верно, пожалуй. Я вот читал фантастику, как жители одной планеты перессорились. Все у них было поровну,
«Почему вы рыжие, а не черные?» Ну, рыжие тоже стали нападать на черных. Ссорились они, дрались, стали воевать, а когда совсем их стало мало, один мудрец и сказал им: «Взяли бы да и разделили планету на две половинки — и спорам конец…» Так они и сделали…
— Это как же технически?
— Прокопали по экватору канаву, заложили атомные бомбы и как шарахнут — она и раскокнулась…
— Чепуха это…
— Ну понятно, чепуха, я же говорю — фантастика… А только слушай, что дальше было! Разлетелись они в разные стороны, рыжие на одной половинке, черные на другой, стали жить-поживать и радоваться, обнимаются, целуются и песню поют: «Я люблю тебя, жизнь…»
— Это которую сейчас поют?
— Ну, не эту, так другую, а только слушай и не перебивай. Не прошло и нескольких дней, как рыжие на своей половинке стали замечать, что одни из них маленького роста, а другие — большие. Тогда большие стали придираться к маленьким: «А вы чего, говорят, недоростки такие?» — «А вы чего верзилы такие?» Ну, опять стали драться и воевать, а когда их мало стало, мудрец им сказал: «Чего вы воюете? Взяли бы да и разделили половинку на четвертинки…»
— Опять, что ли, атомными бомбами?
— Опять…
— Так это ж сказка про белого бычка…
— Я же говорю — фантастика… Ну вот, разделились они, радуются, обнимаются, а потом стали замечать: у одних носы длинные, а у других курносые… Длинноносые стали придираться к курносым: «Это чего ж вы курносые?» А курносые на них: «А вы чего носатые такие?» Ну, слово за слово — опять война…
— Постой ты со своей сказкой… Чего это она лежит так тихо?
Мальчики попыхтели, делая искусственное дыхание.
— Заморгала… А теперь слушай, что дальше…
— Всё так и делились?
— Верно, всё так и делились, пока планетки такие маленькие стали, что негде ступить. Тогда вспомнили про мудреца, пришли к нему и говорят: «Как нам жить дальше? Совсем погибаем!» — «А вы, говорит, объедините свои планетки да и живите в мире». Так они и сделали. Вот тогда и поняли, какие дураки были…
— Ну, а дальше что?
— А дальше — ничего…
— Ну, а потом что было?
— А что потом, не знаю…
— А я знаю. Нашелся обормот и заметил, у одних уши круглые, а у других острые. И снова стали драться…
— Гм, это оригинально, пожалуй… Получается, как в песенке про попа и собаку…
— Люди как ссорились, так и будут ссориться, а для разных слабаков придумали рай: вот-де устанете от жизни, зато на том свете отдохнете…
— М-да, озадачил ты меня…
— Я тебя еще не так озадачу. А девчонки там есть?
— Это где же?