П.Филатов. Рассказы
Шрифт:
Эльза улыбнулась, от чего на ее щеках появились обаятельные ямочки. Большие зеленые глаза, в которых навсегда поселилась лукавая искринка, неизменно сводившая Карла с ума, были устремлены на мужа. Пряди рыжих, кудрявых волос, обрамляли лицо. Совершенство. Богиня по какой-то неведомой прихоти судьбы оказавшаяся в обычной человеческой постели. Прекрасная, необыкновенная, единственная, желанная. Карл всегда это знал, всегда чувствовал и был полностью уверен, что день, когда его отношение к жене изменится, никогда не наступит. Один ее вид, один только взгляд переворачивали у Карла все внутри.
— Люблю.
Слово заезженное, отдающее пошлостью от частого употребления всеми подряд и по любому поводу, а то и вовсе без оного. Слово, в которое многие перестали вкладывать даже оттенок смысла, превратив в обычный ярлычок, в замену — «я тебя хочу».
Карл говорил «люблю» всего двум женщинам в своей жизни — Эльзе и маме. Говорил не часто, но совершенно искренне, в те самые мгновения, когда это чувство проявлялось особенно сильно.
Сейчас любовь и нежность его буквально переполняли, закипая миллионом пузырьков в груди.
— Я тебя тоже, — откликнулась Эльза.
Карл потянулся к самой лучшей женщине на свете, и она встретила его поцелуем.
— Так! Подожди! — Эльза отстранилась в следующий же момент. — Ты пытаешься заставить сексом забыть меня о разговоре?
— К-х-мм. Нет.
— Точно-точно! Знаю я тебя!
— Ничего ты не знаешь! — Возмутился Карл. Он изрядно смутился тем, как легко раскрылась его маленькая хитрость. — Ты хотела поговорить о лесбиянках.
— Ты так произносишь это слово…
— Как?
— С отвращением! С презрением. А ведь это абсолютно нормально.
— Нормально смотреть на них в порнозаписях, возбуждает. А вот когда любимая жена собирается вылизывать какой-то бабе пиз…
— Стоп! — Эльза отодвинулась в сторону и прикрылась одеялом. Теперь она смотрела на мужа с яростью. — Ну, чего ты опять начинаешь?
— Что я опять начинаю?
— Ругаться, обзываться. Это не политкорректно так говорить!
— Я всего лишь назвал вещи своими именами! — разговор этот начинался далеко не в первый раз и Карла он заводил с пол оборота.
— Вот именно! Вещи своими именами он называет. Напомнить сколько раз тебя за это штрафовали? А сколько раз били?
— Тем педикам мы еще отомстим, — мрачно пообещал Карл. — Они просто на меня неожиданно напали, с тылу, как привыкли делать по жизни.
— Кто это мы?
— Ну, я с мужиками.
— Ты опять ходил в тот бар?
Это был провал. Так позорно засыпаться на пустом месте не достойно просто умного человека, не говоря уж о дипломированном юристе.
— Да, ходил. — Сознался Карл. Он виновато опустил глаза, хотя никакой вины не испытывал. Так было проще всего поступить, чтобы избежать крупного скандала.
— Зачем?
— Мне там нравится.
— Бар «Гетеросексуал», тебе в нем нравится? — тон речи Эльзы опять изменился. Теперь он стал строгим и нравоучительным. Совсем, как у мамы, когда та отчитывала маленького Карла за шалости.
— Ага.
— Ты ведь понимаешь, что, заходя туда, ты унижаешь многих людей?
— Да никого я не унижаю, хватит тебе уже выдумывать! Я всего лишь провожу время с нормальными людьми. И не надо цепляться
— Этот бар скоро, если не закроют, то сожгут уж точно.
— Почему?
— Унижаете вы всех своим присутствием! Вы поклоняетесь и превозносите атавизм, совершенно не допустимый в нашем прогрессивном обществе.
— Мы просто пьем пиво, едим и обсуждаем разные темы, не подбирая слов и не стесняясь в выражениях. Между прочим, наравне с однополыми браками, свобода слова все еще является конституционным правом. Пускай его и хотят отменить, в некоторых сферах жизни…
— Вот только не надо включать тут юриста! — перебила мужа Эльза.
— Ладно. Больше не буду.
— Ты лучше, в тот бар не ходи больше!
— Пойду!
Скандал прервался скрипнувшим окном.
Супруги замолчали и синхронно повернулись на этот звук.
В окне увидели соседского мальчишку Майки. Тот с интересом смотрел за разворачивавшейся ссорой.
— Здравствуйте, мистер и миссис Сандерс.
— Ты что тут…
— Привет, Майки, — приветливо улыбнулась ему Эльза, пнув мужа под одеялом ногой.
Карлу только и оставалось, что сдержать рвущийся наружу гнев. В его детстве подглядывать за соседями запрещалось. Не дай бог взрослые застукают за подобным занятием, и обычными нравоучительными лекциями дело могло не ограничиться — запросто можно по ушам схлопотать. Сейчас времена изменились. Закон «о закрытых окнах» вполне позволял любому следить за чужой личной жизнью. Ничуть при этом, не стесняясь и не скрываясь. Если шторы не задернуты, то можно воспринимать это как приглашение, и даже вести видео съемку. В конце концов, вуайеристы и эксбиционисты такие же нормальные люди, как и все остальные.
— С вами все в порядке? — подозрительно спросил мальчик, поглаживая длинную царапину на скуле.
— Да, Майки, спасибо, у нас все хорошо. — Прощебетала Эльза.
— Ладно, тогда я побегу дальше. — Голова со спутанными волосами соломенного оттенка, тут же скрылась.
Эльза поднялась с кровати и задернула шторы. Теперь любопытным соседям придется сдерживать свое любопытство, если не хотят получить судебный иск.
Эльза накинула халат.
— Значит ты против моего решения? — спросила она уже абсолютно спокойно.
— Про лесбиянство?
— Да.
— Как я могу быть против? Это же не политкорректно и вообще противозаконно. Ты сама вольна определяться в своих сексуальных предпочтениях.
— Перестань. Я серьезно тебя спрашиваю. Мне важно знать твое мнение.
— Я хочу от тебя ребенка. Серьезно.
— Мы еще не готовы к этому. Подожди. Через пару лет усыновим.
— Ты не поняла. Я не хочу усыновлять или удочерять. Я хочу заняться с тобой любовью, и чтобы плодом нашей связи стал ребенок, в котором будет немного от тебя и немного от меня. Наш ребенок, только наш!