P.S. Ненавижу тебя
Шрифт:
— Черта с два ты прикоснешься ко мне, — хриплю я, хотя в этот момент уже знаю, что позволю ему все, что он захочет. Это просто безумие, нонсенс, потому что сейчас я хочу его как никогда.
Вместо ответа Джейден протаскивает руку между моих бедер и, обхватив резинку белья, дергает ее вниз. Его свободная ладонь стягивает бретельку моего платья, следом вторую, зубы оттягивают мою губу, он хрипло стонет.
— Я не разрешаю тебе это делать, — я кусаю его в ответ, царапаю спину, живот, протаскивая ногти под пояс джинсов. — Запрещаю тебе меня трогать.
— Стерва, — ладони Джейдена обхватывают мою грудь, надавливая большими пальцами на соски, и я
Мои руки трясутся до нелепости сильно, когда я обхватываю его член, влага возбуждения стекает по коже. Задыхаясь от жажды и нетерпения, я обвиваю его бедра ногами и подталкиваю к себе. Джейден не заставляет себя ждать — сгребает мои ягодицы и толчком насаживает на себя. Не замирает, как обычно, чтобы дать мне привыкнуть, а продирается вглубь меня снова, с каждой секундой быстрее, наполняя кухню моими криками и звуками своего имени.
Его губы снова накрывают мой рот, обнаженная кожа груди обжигает соски, пальцы грубо сжимают волосы.
— Ты должна выбрать, Таша. Слышишь? Ты должна выбрать.
Глава 21
За столом царит непривычное молчание: папа сосредоточенно нарезает стейк, а мама, будучи верной безукоризненным манерам, элегантно пьет чай с непроницаемым выражением на лице. Угроза разговора витает в воздухе, сгущаясь, проникает под кожу, но я, как и родители, делаю вид, что ничего не происходит, и этот ужин ничем не отличается от множества других.
— Я пойду выкурю сигару, — кашлянув, папа поднимается из-за стола и, подойдя к маме, по традиции целует ее макушку. Мне достается легкий кивок головы.
Я заставляю себя дожевать последний ломтик батата и, отложив вилку, делаю затяжной глоток воды. Я уже знаю, что сейчас мама заговорит и вряд ли после этого у меня будет настроение продолжить трапезу. Оказываюсь права.
— Что с тобой происходит, Таша? — сохраняя осанку под идеальным прямым углом, мама фокусируется на мне взглядом. — Я жду твоих объяснений.
Я отзеркаливаю ее позу и стойко встречаюсь с ней глазами, пообещав себе, что во чтобы то ни стало сохраню самообладание. Мне, в конце-концов, не десять, и я имею право поступать, как считаю нужным.
— Разговор может получиться очень длинным, мам. Тебе стоит уточнить, по поводу чего я должна объясниться.
— Не пытайся язвить, Таша, — холодно замечает мама. — Это удел невоспитанных. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Почему ты избегаешь Айзека и по какому праву выставляешь нас в дурном свете перед друзьями?
— Мои отношения с Айзеком касаются лишь меня. За ужин прошу прощения — у меня неожиданно испортилось настроение.
Мама несколько секунд, не мигая, смотрит на меня, затем неспеша подносит ко рту чашку и также неспеша делает глоток. Меня не покидает ощущение, что с ее стороны это четко выверенный психологический прессинг, наверное, потому что я и правда начинаю чувствовать себя неуютно.
— Таша, тебе не пятнадцать и даже не семнадцать, чтобы устраивать неуместные забастовки. Мы с отцом всегда гордились тем, какой ответственной и целеустремленной тебя воспитали. Гордились тем, каких успехов ты добилась на общественном поприще. Жаль, что приходится говорить это вслух, но ты ошибаешься, думая, что вольна поступать как взбалмошная хиппи из гетто. Я и Гордон слишком много сил и денег в тебя вложили, чтобы отстраненно наблюдать, как ты пускаешь все это коту под хвост.
— Я ваша дочь, а не банковская инвестиция, мам, — незаметно для себя цитирую слова Джейдена и крепко сжимаю колени, чтобы удержать спокойствие. Я привыкла к безоговорочному семейному одобрению, а мамина критика и укоризненный взгляд бьют по мне сильнее, чем я могла предположить. Родители
— Конечно, ты не инвестиция, Таша. Мы с отцом любим тебя, и именно поэтому не можем позволить совершить ошибку. Сейчас тебе кажется, что ты открыла для себя радужный мир свободы, где вольна поступать, как думается. Я тебя разочарую. Тем мы и отличаемся от животных — осознаем обязательства и способны думать о будущем. Так как его зовут?
От неожиданности такого перехода я замираю и не сразу нахожусь, что ответить. Откуда ей известно? Неужели они все знают? Кто мог рассказать?
— Это ведь он, да? — после короткой паузы произносит мама. — Сын Розы? Я чувствовала, что его появление в университете добром не кончится. Он и в детстве на тебя плохо влиял. Было бы ошибочно полагать, что с годами что-то изменится.
— Джейден здесь не причем, — мой голос взлетает на две октавы выше, и мама мгновенно качает головой, давая понять, что ее догадка подтвердилась. Пусть так. Может и к лучшему, что она обо всем узнала - одной ложью в моем арсенале станет меньше. — Я не пустоголовый ребенок, и сама способна отвечать за свои поступки.
— Он нравится тебе, поэтому ты не объективна. И именно поэтому мы с тобой разговариваем сейчас. Потому что я вижу, что ты запуталась.
— Мне двадцать два, мам. Я достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения.
— Послушай меня, Таша, и не перебивай, — тон мамы смягчается, и в глазах появляются проблески той заботы, которой я была окружена с детства. — Я вкратце обрисую тебе будущее, исходя из имеющегося у меня опыта. Предположим, что ты расстанешься с Айзеком и начнешь встречаться с этим парнем. Первые месяцы тебе будет даже весело, и ты будешь думать, что поступила правильно — свидания под луной, романтичные СМС, страсть, ревность. А потом, спустя время, когда новизна отношений поблекнет, ты окунешься в реальную жизнь под названием быт. Начнешь замечать то, чего не видела раньше: например, что ведет он тебя не в ресторан, а в дешевую закусочную, и что продуктами закупается в супермаркетах эконом-класса. Встречаясь с друзьями, ты будешь невольно сравнивать его с ними и подмечать, что он не дотягивает до их уровня. Ты начнешь видеться с ними реже, пытаясь защитить себя и свои чувства. Со временем, он начнет тебя раздражать тем, что из-за него ты лишилась той жизни, к которой привыкла: красивой одежды, новой машины, поездок. Да, Таша, ты этого лишишься, потому что мы с отцом не станем спонсировать ваши обреченные на провал отношения. Начнутся скандалы, возможно, он даже ударит тебя, потому что так уж он воспитан...
— Хватит! — я ударяю кулаком о стол и стискиваю зубы, чтобы побороть боль и горечь от ее слов. Плакать не хочется. Хочется выскочить из-за стола и сбежать. Куда угодно, лишь бы остаться одной и не слышать всего этого.
— А теперь послушай, чем твой порыв анархизма обернется для нашей семьи, — не обращая внимания на мою вспышку, продолжает мама, — Наши лучшие друзья перестанут с нами общаться. Это случится так или иначе, потому что отставку своего единственного сына Тайра и Кларк не простят. Договор о партнерстве будет расторгнут, убытки будут исчисляться сотнями тысяч. Отцу придется вновь пропадать в офисе сутками, потому что преемника у него нет. Если ты не знаешь, Гордон всегда мечтал о втором ребенке, сыне, — в ее глазах мелькает несвойственное ей выражение уязвимости, но мгновенно пропадает. — Но, увы, наши желания не всегда совпадают с нашими возможностями — родить я не смогла. Поэтому мы так радовались, когда ты стала встречаться с Айзеком. Он достойный парень, толковый, целеустремленный, из уважаемой семьи. Когда ты наиграешься со своим новым увлечением, ты сможешь по достоинству его оценить, но будет уже поздно. Именно поэтому я не дам тебе совершить ошибку, Таша.