Пацаны. Ковенант
Шрифт:
— У меня сейчас есть что вам сказать и в чем признаться, — не отвечая на ее вопрос начал говорить Брагин. — Хотя я и не участвовал непосредственно в организации сегодняшнего мероприятия, но я был осведомлен о планируемой провокации. Будучи адвокатом самому себе скажу лишь, что ни о каких огненных казнях в планах речи не шло. Максимум предполагалась возможность легких травм вследствие предполагаемой психической нестабильности ковенантов. Сейчас объясню более подробно, но прежде непосредственно вам скажу, — посмотрел Брагин поочередно на нас с Василисой. — Я, как и многие, участвовал в этом потому, что нам — обычным людям, нужно было понять уровень вашей опасности. Представьте, что в перспективе каждый избранный — ядерная бомба, позволяющая нашему государству диктовать свою волю мировому сообществу. Но что если эта бомба самостоятельна в решениях, может прийти на заседания правительства, например, и там взорваться? А потом повторить еще раз и еще много-много раз? И я, как представитель высшего руководства Ковенанта, участвовал в этом мероприятии, но держа его в
— Если бы все пошло по плану, пресс-конференций с такими заходами было бы немало для всех групп по всему миру и где-нибудь трагедия случилась бы однозначно, — озвучила очевидное Василиса.
— Именно. В этом плане нам просто сказочно повезло, хотя здесь удачу вряд ли стоит приписывать слепому случаю. Без участия Фортуны и мужества юной девушки, как придет в себя передавайте ей мое уважение, никакого везения бы не было, — прижав руку к груди, картинно поклонился Брагин Анне. — Я очень сомневаюсь, что в каждой группе нашлась бы своя Алиса, так что общая проверка закончилось бы большой кровью.
Брагин отвлекся, активировал меню омнифона, взгляд его расфокусировался, будучи направленным в дополненную реальность.
— Лида, давай циркуляр по всем директорам — срочное совещание, код красный. Да, через полчаса.
— Почему тогда план решили реализовать только с одной группой, а не подождали всю толпу? — спросила Василиса, когда Брагин вернул взгляд из дополненной реальности.
— Так вы же спутали все карты. Пришли, увидели, победили, — посмотрел на меня Брагин. — Думаю, давая отмашку на начало акции в расчет взяли высокую вероятность, что до следующего прорыва кого-то из вас могли вывести на эмоциональный взрыв в неподходящем для интересантов месте, так что без жертв и шума прошло бы. Вы, Максим, собственно уже один раз продемонстрировали нечто подобное, когда вырвали дверную ручку неделю назад. Она, в общем-то, держалась крепче ваших физических возможностей в норме.
— Вторую на другой двери сходу как ты никто вырвать не смог, — подтвердил вдруг Атаманов.
— Теперь о неприятных вещах, — посмотрел на нас Брагин. — В высшем руководстве Ковенанта безусловно есть люди, непосредственно заинтересованные в громкой кровавой провокации. Их, запланировавших подобные проверки, сейчас будут спрашивать о мотивах. Я, правда, не очень уверен, что на собрании Совета сейчас будут присутствовать все те, кто эти проверки инициировал. Кое кто явно пошел ва-банк сегодня, ожидая от вас массового убийства, и ответ за действия держать вряд ли захочет. Но нужно понимать, что кроме организаторов есть и простые исполнители, — внимательно посмотрел на меня Брагин. — И еще надо понимать, что очень часто нельзя вот так просто взять и убрать человека из системы государственного управления. Потому что в этой системе все взаимосвязано, за порогом реальной власти нет независимых людей, каждый принадлежит к какой-то группировке. Сейчас объясню. Вот представьте дерево. Условно, президент со своей командой — это ствол. Ветви — его исполнительная и прочая власть, рычаги влияния, контроля и управления. Это инструменты, их можно рубить и отращивать новые. А вот корни — это и есть те самые группировки элиты, о которых я говорил только что. Не всегда от них возможно легко избавиться, часто их опасно даже не рубить, а трогать, потому что в ходе подобных экспериментов государственное дерево может потерять опору и упасть.
Похоже это такой образный и тонкий намек, что полковник Панин лишь выполнял свою работу и ему ничего не будет — начал догадываться я. Но уточнять пока не стал, потому что Брагин продолжал.
— Сейчас еще одну важную вещь скажу. Обе организации — Министерство государственной безопасности и мой департамент государственной эффективности, были созданы под эгидой Ковенанта. В некотором роде мой департамент и министерство вашего отца соперничающие организации, — посмотрел Брагин на Василису. — Основная декларируемая задача моего ведомства — помогать ковенантам в защите нашей планеты. Основная задача ведомства вашего отца — обезопасить государство от получивших огромную силу подростков, не допустить превращения лекарства в явление страшнее болезни. Так декларируется. По факту же — в перспективе по сути своей вы молодые полубоги. Взяв великую силу, можете забрать и власть, а ей делиться никто не хочет — это во-первых. Ну а во-вторых по молодости и неопытности вы вообще все сломать можете. Все, что я только что сказал — очень важная информация, для ее полного осмысления вам нужно время и база знаний, с этим вам помогут кураторы в будущем. Я же сейчас, руководствуясь в первую очередь интересами защиты планеты, после заседания Совета Ковенанта отправлюсь к президенту и расскажу ему обо всем случившемся. В выгодном для нас свете. Да, с той точки зрения, что хотя у вас и есть нечеловеческая
Помолчав немного, Брагин кивнул словно самому себе и заговорил снова.
— Сейчас же попробую вас убедить, что я целиком на вашей стороне. Максим, вам сколько лет? — обернулся он ко мне.
— Шестнадцать.
— Шестнадцать. А скажите мне, что вам предлагает Ковентант? Вернее, предлагает вообще всем вам, избранным?
Неожиданный вопрос, но отвечать на него было и не нужно, после паузы Брагин продолжил.
— Понятно, что силу богов, почет, привилегии и вот это вот все. Но используя бритву Оккама, то в целом предложение простое: вам предлагается возможность рискнуть душой и телом, чтобы наш мир остался прежним. Суть верна?
— Похоже на то.
— Как выглядел убитый вами демон?
— Белый мужчина, волосы седые, широкие скулы…
— Нет-нет, я про возраст.
— Не могу сказать точно, но определенно больше пятидесяти.
— Это Хьюго Худал, вы, наверное, уже слышали его имя. Гражданин Аргентины с немецкими корнями, обладатель состояния сомнительного происхождения. Есть непризнанные дети, но нет наследников. Ни с кем из родственников не общался, жил без семьи, но с несколькими постоянными и группой непостоянных партнеров обоих полов, это если мягко сказать без деталей. Человек был по жизни широких интересов — спортсмен, меценат, актер и автогонщик, чем он только не занимался за свои восемьдесят девять. Да-да, ему именно столько. Так, вот, в чем кроется дьявол. Смотрите, мне сорок пять. Завтра, допустим, ко мне придет сатана и скажет: Руслан Иванович, друг дорогой, давай мы вместе с тобой уничтожим к черту этот мир. Ну там погибнет пара-тройка миллиардов, чуть-чуть бедствий и катастроф, планета изменится, модель общества будет совершенно другая, может быть ты будешь немного не совсем человеком… Зато я подарю тебе бессмертие. Что я ему отвечу? Если быть откровенным, я его просто пошлю куда подальше, хоть в сорок пять, хоть в восемьдесят пять, — усмехнулся и развел руками Брагин. — А почему? Да потому что у меня четверо детей, я их всех люблю и в плане сохранения своего рода себе бессмертие уже купил. Я на них смотрю и себя вижу, ко мне с подобными предложениями просто опасно подходить. А вот если этот условный дьявол приходит к одинокому гражданину по типу Хьюго Худала, у которого есть всё кроме молодости и предлагает уничтожить наш мир взамен на бессмертие… Думаете такой человек откажется?
Мы все переглянулись — логика в словах Брагина явно была.
— Члены Совета, которые активно продвигали провокативные действия в вашу сторону, их трое, на Худала совсем не похожи, но при этом по озвученным мною параметрам они одинаковы, практически неотличимы друг от друга. Так что мы теперь знаем образ врага: пожилой и скорее всего одинокий, многого добившийся в жизни беспринципный богатый человек.
— Почему обязательно пожилой? — поинтересовалась Василиса.
— С точки зрения условного дьявола можно найти достаточное количество беспринципных молодых людей. Но есть нюанс: на организацию жертвоприношения в Мюррене Худал потратил ориентировочно, по самому минимуму, около двух миллионов франков. Не у каждого молодого беспринципного есть такие деньги, хотя и таких можно найти, со средствами. Но ведь возможности измеряются не только в деньгах — без связей Худал просто не смог бы подготовить жертвоприношение. Хоть за два, хоть за двадцать, хоть за двести миллионов. Кроме того, молодых ведь можно легко вернуть на сторону света, особенно если этим займется какая-нибудь избранница Афродиты. Ну или Венеры, Айне, Лады или Апполона, если на темную сторону перейдет молодая девушка. С коллективным Хьюго Худалом, прожившим почти век, возвращение к свету с помощью любви вряд ли возможно, а держаться в этом мире им больше не за что. Ни любви, ни жалости, вообще никаких привязанностей кроме как к самому себе. И на этом я свое оправдание закончу. Дальше давайте так: Анатолий Германович, вызовите дополнительных специалистов, усильте безопасность в Бельведере. Анна Николаевна, подготовку продолжайте по плану, выездные мероприятия отменяем. Я сейчас еду к президенту, по пути пообщаюсь с Советом Ковенанта… — Брагин вдруг заглянул в пустоту невидимой нам дополненной реальности. — Ну да, трое наших друзей, на уровне Совета продвигавших мероприятие по провокациям, на связь не выходят. Геометки выключены, биометки неактивны. Ушли в сумрак, так скажем.
Брагин помолчал, осмотрел всех собравшихся в кабинете поочередно.
— Да не грустите вы сильно. План врага не удался, а спасать мир гораздо легче, когда тебя любят, чем когда тебя боятся или ненавидят. Нам ли, русским, этого не знать? — вдруг усмехнулся Брагин. — Враг уже не неведом, аж целых три персоналии знаем, цели ясны, задачи определены. Счет в нашу пользу, вы молодые и красивые, умные и сильные, мы тоже борозды не портим, продолжаем работу! Не унываем друзья, не унываем!
Похлопав по столу, Брагин попрощался и подмигнув нам с Василисой, двинулся к выходу. Остановился у самой двери, глядя в пространство.
— Урсула Ингерман погибла в ДТП, — ровным голосом сообщил нам Брагин. — Ехала с нарушением правил принудительно выключив автопилот, не справилась с управлением.
Едва он сфокусировал взгляд, возвращаясь из восприятия текста в дополненной реальности, линза его омнифона еще раз моргнула красным оповещением. Взгляд Брагина снова устремился в невидимое нам пространство, ознакомляясь с новым сообщением.
— Полковник Панин покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна своих апартаментов в Москва-Сити.