Пацифист
Шрифт:
– Вместе с зубами?
– Как получилось.
– Ну а копы тебе, чем не угодили?
– А чего они, не разобравшись, стали в меня шокерами тыкать?!
– Но как ты у них щитки на шлемах разбила, они ж выстрел травматики выдерживают?
– Это случайно... об стойку.
Вот такая наша Мара девушка суровая. Сначала оторвёт голову, потом будет разбираться.
Короче, набежали ещё полисмены. Прапорщицу арестовали.
Скандал набирал обороты.
О'Коннор заявил, что отдаст Круглову под суд, Филатов пригрозил
– Это она-то бедная... защищалась, говорите, - вспылил адмирал, - а ещё мать двоих детей!
– Вот об этом я и хотел сказать, - поддакнул генерал, - возможно, мы даже согласимся на суд присяжных... гражданский... вашей юрисдикции... Заодно и посмотрим, чего стоят ваши хвалёные американские ценности, в том числе - семейные!
Видимо, О'Коннор был не дурак и мигом смекнул, чем ему могут выйти эти разбирательства. Судите сами: с одной стороны - симпатичная женщина с двумя малолетними детьми, пусть и без мужа...
Кстати, как оказалось, матери-одиночки в русском секторе, как, впрочем, и в остальных, не редкость. И тут дело не в их мужененавистничестве или лесбийских наклонностях. Просто, обжегшись один раз, тяжело пережив расставание с мужем или любимым,.. а то и оставшись вдовой,.. женщины не слишком спешат связывать себя новыми узами.
Есть в графе штамп ЗАГСа или нет, мужчине с женщиной всё равно приходится бОльшую часть времени проводить вдали друг от друга. Ничего не поделаешь - служба.
Материально одинокие матери независимы: зарплаты тут высокие, тем более, что основные расходы по содержанию и обучению подрастающего поколения берёт на себя государство.
С партнёрами для кратковременных отношений - вообще никаких проблем. Если за "шалостями" неверных мужей и жён на стороне особый отдел приглядывает, чтобы не было скандалов. Особо распущенным могут и товарищеский суд организовать, а потом отправить на Землю с позором, чтобы другим неповадно было... то насчёт командировочных, всё с точностью наоборот.
Есть даже что-то вроде "дома свиданий" с электронной базой данных.
– А что, я сама этим пользовалась, - удивлённо распахнула глаза Мара, - подаёшь свои данные: рост, вес, фотографию... "Эффектная молодая женщина желает познакомиться..." Ведь я эффектная?!
– Ещё бы!
В этом заведении уже никого не волнует, женат клиент, или нет. И особисты, и начальство смотрят на такие "художества" сквозь пальцы. Ведь командировки бывают по полгода, а то и больше. Что ж бедолагам, своё достоинство на узел завязывать. Публичных-то домов в русском секторе нет. И эти внебрачные связи куда меньшее зло, чем поиск командировочными приключений в иностранных секторах. А то потом будут выбалтывать государственные секреты кому ни попадя, какой-нибудь ушлой красотке или, не приведи господи, красавцу.
К чему это я? Да всё к тому, что при непредвзятом судействе, значительная часть присяжных, будь хоть они
Вряд ли в таком случае все симпатии были бы на стороне нахалов с "Авраама Линкольна".
– Мне нужно подумать, - буркнул О'Коннор, на том их спор с генералом завершился.
Поскольку ни раздувать международный скандал, ни организовывать громкий судебный процесс на потеху публике никто из начальства не собирался, всё ограничилось тем, что Мару, понизив в звании до старшего сержанта, сослали "на перевоспитание" в экипаж "Уильяма Ледлоу".
По-хорошему, храброго медика надо было оправдать, а не наказывать... "голубки" сами напросились, а копам нечего было рот разевать... но О'Коннор закусил удила, решив образцово-показательно наказать виновницу происшествия, чтобы другим неповадно было. Как гласил приказ адмирала: "Дабы изжить ксенофобские настроения, пустившие мощные корни в Российском Императорском Космическом флоте".
Но по-моему, всё дело было в том, что счёт по двум "раундам" закончился "четыре - один" в нашу... в смысле России... пользу. Это не считая двух "слегка помятых" полисменов. Была бы "боевая ничья" - "один-один" или "два-два", никто бы словом не обмолвился.
– Слушай, Мар, я вот, никак не пойму, как же ты стольких мужиков разделала, да ещё копов? Что они все там, дохляки что ли?
– Ха, ты не думай, Лёш, я не всегда была медиком, раньше в штурмовых подразделениях служила. А там каждый должен овладеть несколькими специальностями: и машину водить, и челнок посадить, и первую помощь оказать.
– А основная спецуха у тебя какая?
– Снайпер.
– Круто. Но сейчас ты - медик?
– Что ж мне, до пенсии в засаде сидеть? Не девочка уже... Ну-ка, ответь, я похожа на невинную девочку?
– закусила губу эта демоница, а глазёнки так и сверкают.
– Ну-у, если подумать,..
– я аккуратно провёл когтем над резинкой чулка, едва касаясь атласной кожи.
– Эй! Ты чего делаешь?!
– вздрогнула всем телом Мара, - Лёш, полчаса ещё не прошли!
– возмутилась подруга, - Разве ты не хозяин своего слова?!
– Конечно хозяин,..
– мурлыкнул в ответ, как большой кот Мастроскин, вплотную приблизившись к её губам, - захотел - дал, захотел - взял обратно!
– и надёжно перекрыл все возражения, запечатав её уста поцелуем.
Да Мара и не спорила.
– Слушай, Лёш, а сколько кэпа уже нет?
– спросила женщина, ероша левой рукой мои волосы, когда, устав от ласок, мы просто лежали на боку, глядя в глаза друг другу, - Наверное, часа четыре?
– Пять.
– У тебя что, внутрь часы встроены?