Падающий цветок
Шрифт:
+++
– Мальчику ничего не угрожает. Он Аль-Мактум и не виновен в том, что произошло. – отрезаю я с отвращением рассматривая лицо Зейда.
– Не боишься, что он будет ненавидеть тебя всю свою жизнь за то, что ты так поступил с его матерью…
– Зейд… притормози. Кто ты такой, чтобы стоять здесь и читать мне нотации? Судьбу этой женщины и моего сына я решу сам. Как и твою… Если ты не хочешь, чтобы я сравнял здесь все с землей… проваливай нахер отсюда.
Зейд мнётся у входа еще несколько минут, потом уходит, бросая на прощание:
–
– Приму это как комплимент.
Когда Зейд уходит, я беру в руки графин. Внутри меня так гадко. Нужно протолкнуть горечь.
В одном он прав, за побег Малой грозит только казнь. Только она может выбелить пятно позора на нашей семье.
Вот только я не могу позволить ей умереть. Если она перестанет дышать – мои легкие перестали бы тоже принимать кислород раз и навсегда.
Но вот отец с братом. Они доведут дело до конца и без моего участия.
Стоило бы поговорить с ней. Но мне страшно. Страшно, что придушу ее. Не смогу сдержать себя.
Осушив залпом графин и вытерев губы тыльной стороной ладони, закуриваю.
Пора расставить точки.
+++
Виктория.
– Мама, почему Эмир сказал, что я его сын?
Ласково глажу Мустафу по голове. Слишком взрослый. Целую его в макушку, плача без слез. Я держусь только ради моего мальчика. Он не должен видеть меня в слезах.
Не успеваю даже придумать ничего, потому что позади меня раздаются тихие шаги, еле уловимые, но я их узнаю. Они преследовали меня все эти годы.
– Сними этот Чертов платок, в нем ты сама на себя не похожа. – грубый голос выводит меня из равновесия. Он обходит меня и усаживается по турецки рядом с Мустафой, кладя руку на плечо сына. – Привет, Мустафа!
Сын нерешительно смотрит на него, но все равно тянется. Подсознательно, против моей воли. Он трогает его руку своей. Со стороны это кажется таким милым и естественным, что у меня сводит руки.
– Погуляй, пожалуйста, во дворе. Мне нужно поговорить с мамой. – Ахмед слегка сжимает его плечо, и сын кивает. Послушно встаёт и удаляется, оставляя нас наедине с друг другом. Мой непослушный мальчик безоговорочно исполняет его поручения.
Воздух так сильно накаляется, что каждый вздох опаляет мои легкие. Дышать так трудно, что из груди вырываются судорожные хрипы. Не шевелюсь и даже перестаю дышать.
Почему же он так близко?
Ахмед вытягивает руку, касается платка так стремительно, что я не успеваю даже увильнуть от его настойчивости. Он срывает его, сминает и отбрасывает в сторону.
– Я бы еще умыл тебя. – Аль-Мактум закуривает, продолжая рассматривать меня. Зелёные глаза пытливо изучают волосы, лицо, одежду. Я продолжаю сидеть, не шевелясь, ожидая своей участи. – Я жду.
– Чего? – облизываю пересохшие от волнения губы.
– Интересной истории, как ты сюда попала. – я забыла, как он сексуально курит. Его нахальное лицо с демоническими глазами и небольшой щетиной дурманит. Он гипнотизирует, располагает к себе, обманывает. Чудовище.
– Если бы я могла, то сбежала бы
– И все же… - Ахмед проявляет настойчивость; по ноткам в его голосе я понимаю, что он не отстанет, пока я не расскажу ему. Он намерен узнать все.
– Это имеет значение?
Чтобы я ему не сказала, это не изменит его решения и моей участи.
– Ты, наверное, еще не поняла, Виктория. Единственное, что спасает тебя от смерти – мой сын. Я не хочу причинять ему боль. Я рос без матери, и не хочу, чтобы мой сын прошёл через это. Он не виновен в твоих грехах.
– Какое благородство, Ваше Величество. Как же Вы добры… - с моей стороны неосторожно говорить с Эмиром в таком тоне, но я не удерживаюсь. Встаю и отхожу от него на безопасное расстояние. Чем ближе он ко мне, тем я слабее. Мой личный криптонит. – И какая же участь уготована для Вашей сбежавшей наложницы?
На его лице проскальзывает злорадная улыбка.
– Ты вернёшься во дворец вместе с нашим сыном и твоим мужем, но впредь Вы будете жить в разных покоях. Ему запрещено будет посещать твою спальню. Если я хотя бы предположу, что Вы остались наедине - Зейд умрет от инсульта, разобьётся на машине насмерть. Обязательно придумаю, что-нибудь оригинальное и позорное. – Ахмед тоже встаёт и нависает надо мной. От его слов у меня кожа покрывается инеем. Он подходит ко мне вплотную. Делаю шаг назад, но упираюсь в стоящий позади меня сундук, спотыкаюсь и практически падаю. Аль-Мактум подхватывает меня. Его руки оставляют на теле ожоги. Он жадно стискивает мою талию, запускает в меня свои когти. Впивается до боли. – Тебе придётся быть очень послушной и милой, Вика, если хочешь остаться с сыном.
Мой кошмар стал воплощаться в жизнь.
– За эти годы я стала забывать за что ненавижу тебя. Спасибо, что так быстро напомнил.
– Сейчас я напомню тебе еще кое-что…
Глава 12. Танец с огнём.
Я словно попадаю в воронку урагана. Привычные нормы физики уступают неизвестным мне правилам. Земное притяжение перестаёт тянуть меня к центру земли, меня подкидывает и тащит в космос. Кажется, тело перестало слушать меня.
Внутри взрывается накопившаяся боль, она струится по всему телу, парализуя. Мне казалось, что я избавилась от этой зависимости и смогу противостоять ему, но как бы не так. Стоило ему меня прикоснуться, как моё тело пробудилось и замлело.
Ахмед вгрызается в мои губы, как шакал в жертву. Он так голоден, будто все эти годы не касался женщин, что невозможно с его темпераментом. Уверена, что и список наложниц вырос за эти годы.
Я пытаюсь сопротивляться, упираюсь руками; против воли ощупывая его бугристую грудь с нажимом напирающую на меня. Его длинный язык проскальзывает в мой рот и наводит там свои порядки.