Падающий
Шрифт:
– Тяжеловато. Но ему самому не пройти. Лестница слишком крутая для него.
Придерживая Гарма за брюхо, я зашагал. Усмехнулся, бросив косой взгляд: Мирон, словно опомнившись, отобрал у Арнольда его саквояж. Лысый хмыкнул, но ничего не сказал. Зато мальчишки смешливо посопели носами.
Путешествие длилось недолго. Больше всех устал и запыхался, конечно, доктор. Сидячая работа, годы, то да сё. Но не жаловался. И никто не спрашивал, как будем выходить. Доверяли. Через час подъёма я остановился. Пространственное чутьё и слух не подвели: именно в этом месте от глухой, казалось бы, стены мой шаг отозвался неслышным
Забрал у доктора пса и под перилами пролез в пролом. Помог Арнольду перейти в небольшую пещерку. Здесь темно. От лифта свет почти не попадает. Заскочили радостные мальчишки: приключение продолжается! Последним с огромным облегчением шагнул Мирон. У него стопа широкая, самая большая в нашей маленькой группе, очень неудобно при таких ступенях, где целиком ногу не поставить.
– А хозяева лифта не забеспокоятся, что тут дыра?
– встревоженно спросил Арнольд, вытирая носовым платком взмокшую голову.
– Неужели вы думаете, что со времён строителей лестницы здесь кто-то бывал? Охотнички привыкли к роскоши передвижения. Им даже в голову не придёт воспользоваться лестницей. Лифт-то у них из лучших. Качество отличное. Срок пользования, естественно, долгий. Таких в Нижнем уровне не увидишь.
– Если они сюда ездят, ну, эти - с Верхних уровней, может, ну его нафиг, этот лифт?
– предложил один из мальчишек.
– Взорвать - и дело с концом!
Прежде чем ответить, я выбрался из пещеры и дождался остальных. Судя по сырому запаху и звуку падающих капель, мы оказались в коллекторе. Народ зафыркал, принялся дышать в рукава. Один Гарм, поставленный на лапы, оживился и с интересом стал внюхиваться в богатые запахи.
– Взорвать лифт, говорите? А в следующий раз как?
Кажется, после моего риторического вопроса мальчишки с трудом заткнули себе рты, чтобы не заорать от счастья. Мирон не сразу сообразил. Но потом, когда двинулись дальше - за мной, задал вопрос, который побоялись задавать мальчишки:
– Так ты собираешься ещё раз сюда?
– Твоё "ещё раз" придётся умножать. До бесконечности. Теперь, когда мы можем, наконец, поговорить, я расскажу вам одну историю. Примерную. Поскольку основных фактов я так и не знаю. В старом городе разверзлась дыра. Очень сильно опасаюсь, не результат ли это эксперимента наших яйцеголовых. И очень сильно опасаюсь, не открыли ли они ход в другое пространство, близкое по понятиям к параллельному. Из дыры начали вылетать чудовища. Чтобы их остановить, послали солдат. Остатки этого гарнизона вы видели. Но расширение дыры остановить не смогли. А с солдатами стала происходить мутация. Кое-кто наверху испугался. Все выходы с Нижнего уровня в старый город замуровали. Солдат оставили наедине с чудовищами. Без продовольствия. Без оружия. Без лекарств. Обрекли на смерть. А они до сих пор сопротивляются. Я узнал недавно. Неужели их брошу, если у меня есть возможность помочь?
– И, помолчав, спросил: - Доктор Арнольд, что скажете?
После недолгой тишины откликнулся Мирон:
– Судя по его бормотанию, он пытается вычислить, какие
Мальчишки притихли.
– Почему?
– достаточно равнодушно спросил я.
– Малолетки ещё.
– Ты знаешь, что у каждого из них ножи и заточки?
– Знаю. Это не отменяет того факта…
– Мирон. Честно. Почему ты не остановил их, когда они бросились с ножами на меня? Только честно.
Каким бы занятым ни казался доктор, но это он услышал.
– Что-о?!
– Он решительно оттеснил затаившихся пацанов и пошёл рядом с нами.
– Я всё правильно расслышал?
– Замнём вопрос для ясности. Доктор Арнольд, вы ведь как врач в курсе большинства новостей от своих коллег? Я сейчас выскажу два факта, а вы скажете, прав ли я. Факт первый. С недавних пор на Нижний уровень присылают много молодых врачей. В основном - в родильные дома. Факт второй. В последнее время смертность новорождённых сильно увеличилась. Итак, я вас слушаю.
– Вы же не… - задохнулся доктор. Откашлявшись, договорил: - Вы же не хотите сказать, что они, эти молодые… Что они…
– Да. Именно это я и хочу сказать.
Ничего не понявшие мальчишки снова зашептались, а Мирон прошёл несколько шагов, прежде чем встал на месте.
– Вадим… Ты не смеешь… такое… Ты врёшь!
Обалдевшие мальчишки уставились на Мирона. Таким они ещё не видели. Плачущим от отчаяния, от побоев - да. Но не таким. Захлестнувший его ужас передался и им. И мой оруженосец, потеряв напускную взрослость, решился:
– Мы не совсем поняли… Что вы хотите сказать про родильные… - И не договорил. Начал говорить вслух и понял.
– Они убивают мутантов.
– Дыра пожирает старый город и скоро полезет на Нижний уровень, - сказал я.
– Чудовищ солдаты убивают. Но ничего не могут сделать против вторжения в город чуждого человеку пространства.
– А как её закрыть? Её закрыть можно?
– Хороший вопрос, который пока так и остаётся вопросом. Мы пока можем драться только с последствиями.
Тяжёлое молчание мы словно пронесли до выхода на поверхность. Первым по металлической лестнице водоканала вылез я - близко к витрине какого-то магазина, осмотрелся и по одному выволок на свет божий остальных.
– Кто-нибудь узнаёт улицу? Мы слева от межуровневого метро. Недалеко.
– Знаю, - сказал Мирон.
– Два квартала до переулка с медкабинетом.
Мальчишки покивали, оживившись.
– Я провожу доктора в медкабинет, - напряжённо сказал Мирон.
– Пацаны выведут тебя к лестнице.
– Подожди. Ты помнишь рисунок татуировки?
– Тигр. Тигриная морда, - сказал Мирон, пожимая плечами.
– Не совсем так, - сказал доктор Арнольд.
– Ты тогда был мальчиком. Не всё запомнил. Там были скрещённые огнестрельное оружие с ножом. Тем, что в ножнах на руке. А уж над ними - да, тигриная морда. Оригинальная такая. Как будто с ухмылкой.
– Спасибо, доктор.
Арнольд остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Когда Мирон решил возмутиться вместо меня из-за мальчиков, он сказал, что я бормочу о витаминах и лекарствах. Надеюсь, вы понимаете, что я требую: в следующий раз возьмите меня с собой. В обязательном порядке.