Падение Адама
Шрифт:
— Понимаю и прошу меня простить.
— Ты могла бы поставить нас в известность, что передумала.
— Я только сейчас до конца осознала это. Правда, Лиззи, мне очень жаль. Попроси за меня прощения у Тэда.
Элизабет устало вздохнула.
— Ну ладно. Все эти поиски, в конце концов, пошли мне на пользу — время в ожидании малыша пролетело быстрее. Кроме того, на самом деле мы и не хотели этого. Мы с Тэдом всегда считали, что ты наиболее подходящий врач. Мы оба рады, что Адам в твоих опытных руках.
«У
— Ну ладно, Лиззи, если это все, то я ложусь спать.
— С тобой точно все в порядке? Ты по-прежнему говоришь как-то странно.
— Все в порядке. Обними за меня детей. Поцелуй моего красавца зятя. Пока. — Она быстро положила трубку и даже отдернула руку от телефона, как будто он мог обвинить ее в лицемерии и обмане.
Но не так-то легко уйти от собственной совести. Откинув простыни, она вытянулась на постели, поздравляя себя с подвигом: она решила не сдаваться, испить всю чашу до дна, какой бы горькой она ни оказалась.
Но в глубине души она знала, что поступила так из чистого эгоизма. По крайней мере, частично.
7
— Ты всегда спишь обнаженной?
— Мммм…
— Ты всегда спишь обнаженной?
Лайла вяло потянулась под атласными простынями. Широко зевнула. Медленно приоткрыла глаза. На секунду. А потом широко распахнула.
— Адам?!
— Ты еще помнишь мое имя. Я польщен.
Лайла откинула с лица спутавшиеся волосы, зажала на груди простыню и приподнялась на локте.
— Что ты делаешь в моей комнате? Как ты сюда попал?
— Ты еще не ответила на мой вопрос.
— Какой вопрос?
— Ты всегда спишь…
— Да! С какой это стати Пит привез тебя сюда?
— Пит и не догадывается, что я здесь. Я проделал все сам.
— Не веря своим глазам, Лайла присмотрелась. Адам сидел в своем кресле на колесах.
— Ты сам перебрался из кровати в кресло, без чьей-либо помощи?
— Гордишься мной?
— Конечно, горжусь. — Она на мгновение одарила его сияющей улыбкой. — Однако ты не ответил на мой вопрос. Что ты здесь делаешь?
— Нарушаю твое уединение.
— Вот именно. Будь так любезен, выйди. — Второй вопрос просто сорвался с кончика ее языка: — Как ты узнал, что на мне ничего нет?
— Посмотрел под простыню.
Она недоверчиво покосилась на него.
В ответ он рассмеялся:
— На самом же деле — твой купальник валяется на полу, а на плечах не видно никаких бретелек.
— О-о! Хорошо, будьте столь любезны, мистер Кэйвано. — Она холодно кивнула на дверь. — Мне нужно принять душ и одеться.
— Я кое-что тебе принес. — Он набросил ей на шею венок из пастельных плюмерий и с удовлетворением поправил его. — Добро пожаловать на Гавайи, Лайла.
— Ну, положим, с этим
— Стоит ли придираться к мелочам?
Лайла опустила взгляд на хрупкие, благоухающие лепестки, с благоговением дотрагиваясь до них. Мокрые от росы, они приятно холодили кожу.
— Спасибо, Адам. Просто восхитительно.
— Знаешь, чем сопровождается венок? — Она метнула на него быстрый взгляд. В его глазах мелькнули озорные огоньки. — А, вижу, что знаешь.
— Мы опустим вторую часть традиции.
— Именно из-за этого традиция и живет в веках. Кроме того, я никогда не нарушаю традиций.
Обняв ее затылок, он привлек девушку к себе и поцеловал, медленно и умело.
— А вот и неправильно, — проговорила она, как только он отпустил ее. — Предполагается лишь легкий поцелуй в обе щеки, не так ли?
— Обычно так.
— А я-то думала, что ты чтишь традиции.
— Только не в тот момент, когда замешан твой рот и мой язык.
Он успел поцеловать ее еще раз, прежде чем ей удалось принять какие-то меры предосторожности.
Наконец она собрала в кулак свою волю и сказала:
— Уходи! Мне надо встать и одеться.
Он опустил глаза и уставился на простыню, в то самое место, где под легкой тканью четко вырисовывалась чудной формы грудь.
— Мне кажется, нагая — ты просто великолепна. Пожалуйста, не одевайся, если это только ради меня.
— Как раз ради тебя. Ты здорово потрудился, чтобы самостоятельно выбраться из кровати. Надо закрепить успех.
— У меня более интересное предложение. Давай устроим себе выходной и отпразднуем мою победу.
— Чем же мы будем заниматься?
Он ласково провел большим пальцем по ее губам.
— Останемся в постели. — И выразительно посмотрел. — В одной постели. В этой. Голову даю на отсечение так мы максимально закрепим все мои усилия.
В какой-то момент Лайлу пленил его слегка охрипший голос, это соблазнительное предложение. Но здравый смысл вовремя восторжествовал, и она произнесла сварливым тоном:
— Не смеши людей. И потом, у тебя сегодня не выходной. Равно как и у меня.
Адам благодушно воспринял ее отказ и откатился от кровати.
— Но этого не перечеркнуть, Лайла.
— Что?
— Притворяешься, что прошлой ночью ничего не произошло. Однако я проголодался и потому исчезаю. — Он развернул кресло и направился к двери. На пороге Адам оглянулся. — И все-таки я заглянул под простыню.
Она сузила глаза.
— Блефуешь, Кэйвано.
— Думаешь? У тебя очень сексуальная родинка как раз там, где кончаются трусики, — протяжно произнес он.
Он выехал прежде, чем она успела ответить. Лайла сбросила с себя простыню и метнулась к двери. С треском ее захлопнула и заперла, делая это намеренно громко, чтобы он услышал. Затем влетела в ванную и включила душ.