Падение "ангелов"
Шрифт:
— Наша цель, — начала говорить девушка. — Разведать местность на севере и определить наличие врага. Вперёд!
Лейтенант повела отделения, насторожено смотря на двухэтажные и одноэтажные строения, который могут стать прибежищем для вражеских противотанковых отрядов. Они прошли дальше по улице пока не оказались на перекрёстке. Тут лежит в огне разбитый БТР, на почерневшем ложе асфальта, в окружении нескольких умерших из Афинской Пельстарии — воины в небесно-голубой одежде с лёгкими автоматами.
— Осторожнее! По близости может быть противник! — как только Элизабет отдала приказ, одно из ближайших окон засветилось и оттуда
Отряд солдат залил огнём окно и оттуда вывалился человек в полицейской форме, но возмездие не заставило себя ждать. Из множества окон открылась пальба и девушка легла на землю, не в силах ответить на огонь. Второй танк открыл огонь, и его большая пушка «охнула». Ладони Элизабет прижались к голове, к ушам, спасаясь от писка, давшего глухоту. Часть дома пропала в огне и щепках, а противник сконцентрировал огонь на машине и ещё три ракеты попали под башню машины, оторвав со столбом огня её. Противник открыл огонь из тяжёлого пулемёта и сектанты, попытавшиеся прорваться к домам стали падать, с окровавленными и изорванными панцирями.
— Штаб, — связалась лейтинант. — Нам нужна помощь. Вражеские части оказались хорошо укреплёнными.
— Все команды сейчас заняты, прорывайтесь сами, — стал жестокий ответ. — Плевать, сколько вас там поляжет. Нам нужна безопасная дорога на Афины! Конец связи!
Элизабет отключила связь и вернулась к битве, которая явно складывается не в их сторону. Культистов становится всё меньше — оружейный огонь и пулемётные очереди косят их как пшено режет коса на жатве. Солдаты пытаются отстреливаться, но яркие трассы и летящие вспышки огня их прижали к асфальту. «Гордость нации» встретилась лицом к лицу с полицейскими, военными и некоторыми Гвардейцами Рейха. Впервые за эту кампанию её охватил страх, неуверенность в победе, которая подкрепляется тем, что скоро из пятидесяти сектантов уже устлали собой землю. Пара человек из её отряда попытались пройти на левый фланг и обойти заградительный огонь, но снайперский огонь остановил из группой залпов.
Внезапно чья-то рука схватила девушку за плечо и оттянула в сторону, с такой силой, что её одежда пошаркала об асфальт, и она сама полностью сместилась с позиции. Она резко обернулась, чтобы увидеть, кто её схватил и увидела лицо Филона, который её оттащил. Тут же место, где она лежало пропало в трезвоне и асфальтовой пыли, родившейся из огня разрыва крупных снарядов.
— Спасибо, — прошептала лейтенант, и тепло коснулось её сердца, но бой зовёт. И Элизабет приняла единственно верной решение, озирая взглядом горящую технику и сумасшедший огонь, подавляющий наступление:
— Отходим! Отступаем! — раздалось по каналу связи и те, кто звался «гордостью» стали отходить, а лейтенант посетил призрак сомнения, её верность к новой Греции дрогнула, но всё ещё только впереди.
Глава 12. Падение «ангелов»
Глава 12. Падение «ангелов»
Этим временем.
— Давайте братья, раздавим этих червей! — раздался гулкий крик, выдавшийся через решётку передатчика. — Никто не сдержит
Воины, закованные в чёрные «доспехи» — блестящую цветом бездны броню, отчасти напоминающую экипировку рыцарей древности и покрытую мантиями расцветки воронового крыла, медленно продвигаются по площади, раскинутой посреди моря почерневшей травы.
Великаны битвы, мастера войны и элита Рейха примерила на себя цвета предательства. Камень под подошвами их сапог постукивает, и взметается маленькими фонтанами, когда в него попадают пули. Небо скрылось за тяжёлым одеялом небес, а город окутан удушливым противным плотным смогом.
Двадцать человек в мантиях, ставших роскошным символом ордена, рассеянной линией медленно наступают. В их руках покоятся метровые энергокарабины, испускающие насыщенно-синие копья света, прожигающие одежду и тяжело ранящие врага. Им в ответ звучат очереди лёгких пистолетов-пулемётов, обычных пистолетов и винтовок, но они либо проходят мимо, либо отскакивают от брони, покрытой графеном и усиленной изнутри.
На противоположной стороне площади сформированные наспех собранные укрепления из мешков с песком, мусорных баков, кусков зданий и асфальта, а за самодельными баррикадами полицейские в тёмно-синей форме и лёгких бронежилетах, да гражданское ополчение, решившееся помочь защитникам Империи. Но что они могут против двух отделений элиты Греко-Балканской Конфедерации? Укрытия чернеют и рассыпаются, защитники Империи, за которыми простираются кварталы, занятые Рейхом, медленно засыпают вечным сном один за другим и кажется они не сдержат этой волны.
— Давайте ребятки, ещё немного! — кричит командир лояльных подразделений, в подчинении которого осталось сорок человек.
— Вы не сможете нас победить, идиоты! — доносится нездоровый дикий крик от повстанцев. — Мы порвём вас, как и флаги вашей родины!
Ополченцы ответили слаженным огнём по фигуре, идущей впереди всех и концентрированный рой пуль превратил «судейскую» мантию в клочья ткани, а сила совместного приёма пробила горжет у горла и на чёрное покрытие брызнула алая кровь, растекшаяся под доспеху. Противник остановился, попытался сделать шаг вперёд и завалился грудью на плитку, обагрив её.
— Уничтожим этих лишенцев! — рассвирепел командир. — Вперёд, Чёрные Судьи! За свободу! За наш новый мир!
Пространство между конфедератами и баррикадами мгновенно осветилось ярко-синим и верх укреплений исчезли в свете энергетического удара. Пять человек получили страшные ожоги, бронежилеты не спасают и приходится отходить назад.
— Нам нужно отступать! — кричит кто-то из полицейских, выпуская последнюю дробь из помпового дробовика.
— Братья, они удирают! Раздавим этих паразитов и вознесёмся к нашей власти! — что-то сумбурное выдал командир «Судей» и направил отряд.
Пару человек из сторонников Рейха сорвали с поясов металлические снаряды и сорвав кольца швырнули их под ноги врагу. Гранты зазвенели и раздались оглушительные хлопки, осколки даже угодили кому-то под броню и ещё один воин ордена упал на землю, крича и держась за кровоточащую ногу.
— Отходим! — был дан приказ сержанта полиции в фуражке и отряд только поспешил отойти, как из тени меж зданий, из улиц к ним выли фигуры, объятые таинственностью и трепетом.
— Гвардия Рейха! — раздались радостные возгласы людей и двадцать пять человек в прилегающей броне прильнули к укрытиям, открывая огонь.