Падение Арконы
Шрифт:
Ловко извернувшись, он ушел от выстрелов и посмотрел на тонущий корабль.
Тень полоснула по мачте: "Крак!", и расколола дракар на две половины. Безо всяких видимых причин к ужасу врагов палуба выскользнула у них из-под ног и скрылась под водой. Еще два взмаха клинка сбрили с поверхности моря разные шероховатости.
Невозмутимая волна вынесла к ногам победителя обезображенную тлением отрубленную человеческую голову.
– Даже не вспотел, - подумал Ингвар и брезгливо отступил в сторону.
Тут
– А? Ингвар! Ты уже здесь?
– удивился Мастер Cтаршего Круга.
– Пришел только что, - подтвердил парень.
– А даны?
– Какие даны?
– покривил душой Игорь.
– Из Храма заметили вражеский корабль, и мы поспешили сюда.
– Но ведь эта часть острова с Холма не видна.
– У волхвов свои методы...- туманно возразил Всеслав.
– Если корабль и был, то его матросы, должно быть, слишком самоуверенны. Они налетели на рифы, и все погибли. Видишь - обломки.
– Лишняя проверка не повредит. Возьми десять воинов и обшарь те склоны, что справа - я с остальными пойду налево. И еще, чуть не забыл, - Любомудр очень зол, сам не понимаю, какая муха старика укусила. Хотел тебя завтра по утру с первым лучом видеть на Холме.
– Наверное, все из-за княжьего задания.
Отец велел только с князем переговорить, а в Храм не соваться, предположил Ингвар.
– Так-то оно так, но не все дела Лютобор решает, - согласился Всеслав.
– Дела ратные не для волхвов, вот жрец и злится, что не доложился ему, - обидчиво произнес руг.
– А ты не кипятись, Ингвар. И Любомудр еще из ума не выжил. Сходи, не гневи стариков. От тебя не убудет, - увещевал Всеслав.
– Мне в ночное с братьями. Кто знает - что случится ?!
– Этой ночью ничего не случится, - ответил Всеслав уверенно, - В русалью неделю никто в темноте в воду не сунется.
– Так ведь, христианам наплевать на это.
– Тоже верно!
– согласился Всеслав.
* * * Шахматная партия подходила к концу. Сев проигрался в пух прах. Светлана торжествовала. Ратибор посапывал во сне, будто ребенок. Златогор тихонько трогал струны, Игорь что-то мурлыкал себе под нос.
– Ба, да у тебя неплохо получается!
– нарушил молчание Инегельд.
– Это я так, для себя!
– застеснялся Игорь.
– Зря! Песня- она посильнее меча будет!
– неожиданно сказал старик.
– Какого меча!
– навострил уши парень.
– Не токмо меча, но и громовой палки, что в крае Иньском изобрели! поддержал Инегельд Златогора.
– Ну, если вы не против - пожалуйста!
Пять минут назад Игорь расставлял по полочкам памяти знания, способные пригодиться в деле защиты острова.
Порох он отмел, не имея ни серы, ни селитры. Если первую еще можно было попробовать
Бетон и цемент пригодились бы при строительстве укреплений, но никто не будет слушать Молодого, пусть и Мастера. Когда, оказавшись в крепости, он посоветовал усовершенствовать метательные машины - ему рассмеялись в лицо...
Выдуманная в двадцатом веке Радогора, как оказалось, уступала известным здесь системам борьбы. Всеслав, посмотрев на Ингвара после возвращения с материка, удивился и спросил - в порядке ли парень. Настолько странно, не по-ученому вел он себя на тренировке. Именно тогда Ингвар-Игорь и отпросился у Учителя под предлогом, что ему надо прийти в себя, восстановиться в одиночестве, отдохнуть. Всеслав решил, что поразительные изменения в технике ученика - результат крепкого вражеского удара по Ингваровой голове, но советовать ничего не стал.
Чем же он Игорь Власов - Ингвар, сын Святобора, может помочь он своему народу? Неужели, кроме волшебного клинка, нечего нет!?
Конечно есть! Мелодии и стихи! В словах скальдов Игорь обнаружил ответ на мучивший его вот уже несколько дней вопрос.
Выполнив необходимые замены в тексте песен, он запел "Дороги", лихорадочно соображая, насколько удачно он превратил современный читателю русский в словенский середины двенадцатого века:
" Эх, дороги...
Пыль да туман, Холода, тревоги Да степной бурьян.
Знать не можешь Доли своей:
Может, крылья сложишь Посреди степей.
Вьется пыль под сапогами степями полями, А кругом бушует пламя Да стрелы свистят..."
Не найдя объяснения удивительным метаморфозам собственного сознания и языка, Игорь приготовился к суровой критике.
Скальды разинули рты и во все глаза уставились на руга. Вдохновленный их вниманием он выбрал "Вечер на рейде", благо, помнил песни военных лет с детства, да и какой настоящий русский не любит военных песен.
– Пошли, старик! Нам здесь больше нечего делать, - пошутил Инегельд.
– Еще! Еще!
– попросили в один голос Светлана и Сев.
– Да, я не умею.
– У тебя, молодец, хороший слух. Тебе учиться надо!
– убедительно произнес Златогор.
– Назвался груздем - полезай в кузов!
– Всеволод был неумолим.
Он исполнил на бис "Арию Варяжского гостя", затем "Балладу о Времени" и "...о ненависти" Высоцкого, но, точно не рассчитав силы своих легких, затянул "Нелюдимо наше море"