Падение Храма Соломонова
Шрифт:
– Конечно, это то, о чем я и мечтать не мог! – воскликнул младший брат.
– Думаешь, я не знал твоего ответа? – усмехнулся Тит.
– Так ты поговоришь с ним, когда это случится?
– Не спеши, если я сказал об этом, то значит выполню обещание, только сильно не надейся, Цезарь мог и пошутить.
На пульпиту 70 вышел эдил Гай Фульвий – устроитель игр, и все затихли:
– Приветствую вас, римляне! Сегодня открытие игр в честь божественной Поппеи. И дарит вам этот праздник наш великий и всеми любимый повелитель, божественный император Цезарь Нерон Август. – и он
70
Пульпита – сцена.
Все в театре поднялись и, стоя, аплодировали божественному. Нерон радостно купался в овациях, затем, всех успокоив, сел на свое место.
– Сегодня будут театральные представления, завтра гладиаторские бои, послезавтра морское сражение, а в последний день скачки на колесницах и везде вас будет ждать большой сюрприз. Итак, первый день игр из четырех, объявляется открытым! – продолжил Гай.
На пульпите появились музыканты и шуты, которые весело приступили к своему представлению. Затем, после них вышел вновь эдил и провозгласил:
– Итак, сейчас перед вами будет разыграна гениальная трагедия, придуманная самим императором.
В этот момент на пульпиту опустилась нарисованная на полотнище декорация, изображающая дворец императора. Затем появились актеры в очень дорогих одеждах и в трагических масках. Драма состояла из диалога и плохих стихов, под музыку кантику. Актеры склонили головы и на пульпите появился толстый и рыжий в уродливой маске, но в пурпурной тоге императора, сам Нерон. Весь театр сразу узнал его и громко зааплодировал. Он играл убитого горем супруга, который хочет покончить жизнь самоубийством, но ему постоянно не дают этого сделать, всячески мешая и отговаривая его. В конце концов, император лишает себя жизни, и все вокруг умирают от горя. Сам Нерон, после окончания спектакля, сняв маску, горько рыдал от своего шедевра, так сильно вошел он в роль. После этого Гай оповестил всем, что следующей следует греческая комедия и декорации сменились с дворца на сад. В отличие от трагедии Нерона, эта комедия была по настоящему смешной и интересной, про одного богатого эллина, срочно пытавшегося найти себе супругу и все, зная это, отказывали ему. По окончании пьесы, Фульвий оповестил, что на сегодня зрелища закончились и всех зрителей ждут завтра в амфитеатре Тавра. Тит вместе с братом подошли к спускающемуся императору в окружении свиты и преторианцев. Флавии заулыбались своему отцу, сопровождавшему повелителя.
– А… мой друг Тит! – радостно произнес Нерон. – Как тебе моя пьеса и игра?
– О, владыка, твоему таланту нет границ. Мало того, что написана самая гениальная трагедия всех времен, так еще и такая неподражаемая твоя игра! Не зря на твоем фоне остальные актеры просто меркли!
– Благодарю! – расчувствовался император. – Ты так хорошо всегда говоришь, тебя сильнее в слове, наверное, только Петроний, мой советник по искусству и культуре.
Послышалось покашливание Домициана и все посмотрели на него.
– А-а-а! – протянул Нерон. – Это… как там его?
Веспасиан что-то шепнул ему на ухо.
– Домициан! – заулыбался император. – Хочешь воспитываться и помогать мне при дворе? – он обнял и поцеловал находящегося рядом Спора во всем женском.
Тит и Веспасиан с отвращением посмотрели на Нерона, обнимающего свою невесту, затем перевели взгляд на Домициана, который изумленно глядел на пару.
– А
– Конечно! У меня же не будет времени заниматься тобой, а у отца есть время, тем более ему будет веселее, когда рядом младшенький.
– Я с большой радостью принимаю твое приглашение. Благодарю великого императора за оказанную честь!
– Ух-ты, Тит, тебе растет достойная замена! – и Нерон начал громко смеяться. Затем, успокоившись, сказал: – Веспасиан, приводи во дворец сына, когда он захочет! Я дам соответствующее распоряжение. А теперь идемте отдыхать, завтра утром нас ждут бои!
Веспасиан этой ночью ночевал дома, поэтому утром смог спокойно поесть вместе с семьей:
– Тит, сын мой. Я понимаю, ты огорчен смертью не только матери, но и сестры. Однако в отличие от похорон матери, ты с сестрой не попрощался. Тем не менее, прошу тебя об одном одолжении, когда ты будешь покидать Рим, навести могилу сестры, которая находится рядом с вашей матерью. И хотя я понимаю, что дорога в Остию находится в другой стороне от Аппиевой дороги, однако прошу, чтобы ты исполнил свой долг перед Домициллой! Хорошо?
– Я не смогу спокойно смотреть на место ее погребения. Не проси меня о невозможном. – расстроенно ответил Тит.
– Ладно, тогда мы поедем туда вместе и вместе освободимся от этого груза! Так, ты согласен?
– Вместе? – задумался старший сын. – Если вместе, тогда поедем, а заодно и проводишь меня в путь.
Домициан внимательно смотрел на отца и брата, затем спросил:
– Какой такой груз, вы что, ее убили?
– Слушай, ешь молча и не говори глупости. – раздраженно сказал брат брату.
На сей раз Флавии путь держали на Квиринал, а именно на Марсово поле, где находился некогда каменный, сейчас же деревянный амфитеатр Тавра. Во время пожара в прошлом году он полностью был разрушен, но Нерон его быстро восстановил, однако на сей раз выросло деревянное строение. В отличие от театра, амфитеатр был в форме круга. В специальном балконе находился император с приближенными, куда и поспешили Флавии. Они поприветствовали Нерона, затем всех находящихся и сели рядом с повелителем, Тигеллином, Спором и Гелием. Офоний и Гелий после того инцидента в термах, друг с другом больше не разговаривали и делали вид, что вообще незнакомы. Первым начал разговор император:
– Сегодня всех вас ждет грандиозный сюрприз. – затем повернулся к Титу. – Друг, ты не хочешь сразиться в честном бою с гладиатором? – и он рассмеялся.
– Против кого мне надо выйти? – невозмутимо спросил Тит.
– Если хочешь, против меня! – гордо ответил Тигеллин.
Веспасиан схватил старшего сына за руку и покачал головой.
– Я своих друзей не могу обидеть. – сквозь зубы произнес Тит.
– Неужели? – ехидно съязвил Офоний. – А как же твой лучший друг Руф или это не ты его убил?
Даже Нерон в этот момент посмотрел на Флавиев.
– Ты там был и все видел. Или ты всегда всеведущий, не знаешь, что произошло перед твоим носом?
– Кстати, Тит. – обратился к нему император. – Офоний мне тогда рассказал страшную историю, что твой отец его оттолкнул и бросил кинжал в Фения. Это конечно его больные догадки, как всегда, а твой отец сказал, что это ты убил префекта. Я знаю, ты человек чести, так что скажи, что тогда произошло?
– Цезарь! – вдруг вмешался Гелий. – Мы все склонны верить Флавиям, а не Тигеллину, у которого весь мир существует только для того, чтобы его обхитрить, обмануть и подставить.