Падение Храма Соломонова

Маркевич Максимилиан

Тит уже второй раз восхитился Гелием, который по понятным причинам стал выгораживать его, только бы задеть Офония.

– Евнухам слово не давали! – ответил Тигеллин на выпад Гелия.

На арене появился эдил Гай Фульвий, который громко объявил:

– Рад видеть всех собравшихся сегодня! Давайте поприветствуем нашего всеми любимого императора Цезаря Нерона Августа! – после громких аплодисментов, он продолжил. – Итак, сейчас вы видите, что здесь воссоздан естественный пейзаж. Настоящие деревья, приятно пахнущие фонтаны, среди которых корзины, утыканные острыми зубьями, где скоро будут прятаться охотники. Сейчас произойдет сражение медведя с быком, как часто бывает на дикой природе, а затем начнется охота на множество зверей, вы увидите, как сражаются храбрые воины с дикими животными. Учтите, самое интересное еще впереди!

Когда

эдил скрылся за воротами, на арену выпустили быка, который разъяренно бегал по кругу и смотрел на трибуны в надежде выскочить туда, но ограждение было слишком высоким. И вот появился медведь, сразу же заметивший своего противника. Атаковать никто из них не спешил, но спустя время бык первым ринулся в атаку. Началась схватка, медведь пытался противостоять обезумевшему быку, всячески бил его когтями, но долго так не смог и был растоптан. Выбежало несколько милес 71 , которые копьями забросали победителя до смерти.

71

Милес – солдат.

Пока очищали арену, эдил продолжил:

– Великий император сегодня раздаст вам хлеб и каждый может взять столько, сколько захочет!

По его приказу выкатили большие телеги с хлебом и начали бросать в толпу. После раздачи на арене поставили столбы, к которым привязали осужденных на смерть воров, убийц, нищих и христиан.

– А сейчас к нам выведут супругу предателя Пизона Сатрию Галлу! – оповестил Фульвий.

Послышался свист и ругательства в сторону выходящей Галлы. Когда же ее тоже привязали, на арену выпустили львов, тигров и пантер. Голодные животные сразу же бросились на своих жертв. Крики, молитвы, плачь и мольба о помощи не помогали. Никто даже и не думал миловать их, наоборот, все зрители с радостью смотрели, как съедаются люди живьем, многих плебеев это утешало, потому что кому-то было хуже, чем им. После долгой кровопролитной сцены, когда все уже были мертвы, на арену выпустили охотников с луками. Звери наелись и потому особого интереса к охотникам не проявили, пока те не начали истреблять их. Многие львы со стрелами в туловище из последних сил нападали на своих палачей и загрызали их, некоторые охотники прятались в специальных корзинах, но таких мало. После битвы на арене осталось свыше пятидесяти убитых животных, двенадцати охотников и шестидесяти мучеников.

По окончании перерыва, когда зрители смогли отдохнуть и выйти купить что-нибудь поесть, была убрана арена и в амфитеатре появились гладиаторы вместе с эдилом.

– Цезарь дарит вам лучших гладиаторов империи, которые сегодня будут сражаться за ваши симпатии. – объявил эдил.

На арене находилось сорок три гладиатора, некоторые из них ретиарии – гладиаторы без щита и шлема, вооруженные трезубцами, клинками и сетями, чтобы пленить противников; далее стояли гладиаторы во фракийском вооружении – шлеме с забралом, со щитом и мечом; затем мирмиллоны – гладиаторы с галльскими щитами и изогнутыми мечами; и самниты – с большими римскими щитами.

– Сейчас сразятся двадцать на двадцать, затем в конце трое против непобедимого Ганнибала.

Все гладиаторы развернулись к императору и произнесли:

– Здравствуй, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!

Трое гладиаторов покинули арену, а остальные начали битву. Чтобы заглушить запах крови, на арене установили огромные курильницы. Песок уже полностью пропитан кровью, а все новые жертвы падали мертвыми. В одном углу сражались самнит с фракийцем уже давно без щитов, которые лежали в стороне, они оба яростно пытались победить. В другом углу два ретиария накинулись на одного мирмиллона и убили его, затем сами сошлись друг против друга. Каждый, сражаясь со своим противником, мог успеть ранить рядом бьющегося гладиатора. Битва продолжалась, пока на арене не остались только двое, мирмиллон и самнит, у которых практически не было сил, однако они устроили по-настоящему достойное сражение. У мирмиллона маленький, но изогнутый меч, а у противника длинный и ровный, соответственно у последнего в случае попадания по противнику будет больше возможностей победить, но в случае промаха, первый может легко поразить свою цель. Мирмиллон сделал несколько попыток попасть в противника, однако тот был

быстр и юрок. Через несколько попыток самнит все же задел оппонента и выбил галльский щит, затем, думая добить, замахнулся мечом и промахнулся, сделав, тем самым, роковую ошибку. Не успев понять, что произошло, он уже лежал на песке с раной в животе. Мирмиллон посмотрел на ложу императора, но там его не было. Зато был Тигеллин, который сразу указал пальцем вниз, в принципе, как и требовала толпа, и гладиатор охотно исполнил приказ, вонзив меч в сердце противника. Победителя провожали громкими аплодисментами под радостные крики, и тот действительно заслуженно купался в овациях, так как уцелеть в такой битве мог только фаворит фортуны.

После очередного перерыва, Фульвий гордо объявил:

– Итак, завершается сегодняшний день игр битвой великого и непобедимого африканского великана, гладиатора Ганнибала против ретиария, фракийца и главного нашего сюрприза – Цезаря Нерона!

Весь амфитеатр пришел в восторг от услышанного, увидеть императора в бою было для большинства делом далеко необычным, а тут представилась такая возможность. На арене появились кроме всех участников битвы, еще сорок преторианцев, ставших по кругу арены и готовых в любой момент защитить повелителя. Трое гладиаторов повернулись к Нерону, который был одет в металлическую кольчугу поверх кожаной туники, на голове позолоченный шлем с перьями, в руках большой щит и такой же меч, видно было, что экипировка на него еле налезла, и вновь произнесли слова приветствия.

Начался бой. Здоровый африканец действительно выглядел непобедимым и каждому внушал страх. На нем была набедренная повязка, а в руках длинный меч. Сразу двое гладиаторов ринулись на Ганнибала, Нерон же стоял в стороне и пытался снять шлем, который как специально не хотел слушаться. Африканец одним движение меча разрубил ретиария, а фракийца, который задел ему бок, отшвырнул рукой в сторону. Император в этот момент полностью стянул с себя шлем и громко всем оповестил:

– Кто мне дал этот шлем? Он меня чуть не задушил! – затем с ужасом увидел одного мертвого гладиатора и второго лежащего в стороне, подбежал к последнему: – Вставай, вставай, кто, по-твоему, с ним должен сражаться, я что ли? – Затем, немного подумав, сказал: – Ты его отвлеки, а я со спины нанесу ему смертельный удар!

Фракиец поднялся и стал постепенно подходить к спокойно стоящему Ганнибалу, а Нерон начал обходить его сзади. Гладиатор замахнулся и бросил меч в африканца, но тот уклонился, император же с криком разогнался и махнув мечом, мало того, что промазал, так еще и выронил его, затем бросив и щит с воплем: «Убивают!» помчался прочь, а за ним поспешили и преторианцы.

Послышался громкий смех по всему амфитеатру, а в специальной ложе, где сидели приближенные императора, хохот стоял громче всех. Конечно, всех заглушал Офоний, лицо которого сделалось неестественного красного цвета, Флавиев этот инцидент тоже развеселил. Даже сам Ганнибал от всего этого закатил глаза к небу. Фракиец, подобрав брошенный меч, попытался убить противника, но тот, выбив оружие, схватил гладиатора и сломал ему шею. Бой был закончен победой Ганнибала. Эдил пригласил всех назавтра сюда же на морской бой, и зрители стали потихоньку расходиться. Вся свита покидала балкон без императора, который после битвы так и не пришел сюда. Тигеллин обратился к Флавиям:

– Я, например, если чувствую, что не смогу победить, даже и не пытаюсь сам действовать. А Нерон? Я ему говорил, что все так и будет. Понятное дело, его бы африканец не убил, и он знал это, но, чтобы так испугаться и бежать, это было нечто… это было безумно весело, я этого никогда не забуду. – и он снова расхохотался.

– А где цезарь сейчас? – спросил Тит.

– С такой скоростью бега он уже давно во дворце где-то спрятался! – и его хохот увеличился.

– Император завтра и в морском бою будет участвовать?

– Уже точно нет! Нерон закроет игры скачками на колеснице, вот потеха будет! Я видел, как он тренировался и еще тогда чуть со смеху не умер.

Веспасиан обратился к младшему сыну:

– Я иду во дворец. Сынок, ты со мной пойдешь или с Титом домой?

– Я устал, хочу отдохнуть! Сегодня с братом буду, а завтра с тобой!

– Ладно, завтра утром увидимся на играх.

Выйдя на площадь, они разошлись в разные стороны. Домициан спросил брата:

– А почему нас на паланкине не несут?