Падение Мэроу
Шрифт:
Меня Аргос вообще боится. Мальчишка не остается со мной наедине и обходит за версту. Он знает, что его папы нет, но не знает, как именно тот покинул мир Мэроу. Думаю, страх ребенка связан с тем, что я выкрала его у отца и отдала королеве.
Но я же вернулась за ним.
Не пойму, что происходит у мальчишки в голове.
Аргос и Меланта меня волнуют не так, как Колум. А точнее, я переживаю из-за его слишком долгих и пристальных взглядов, которые направлены на Меланту. Боюсь предположить,
Минуем плотный лес, и я снова стегаю Салли, чтобы она как можно дальше и быстрее унесла меня от Ваала.
Ещё будучи на балу, Эмет рассказал мне, где находится его родовое пристанище. И до него нам осталось ехать не больше трёх дней. Я не представляю, как семья Эмета будет защищать ребенка, но всё же это единственное решение, которое у меня есть. Мальчику нужно детство, а как говорил Эмет – его мама, бабушка Аргоса, сделала для него больше, чем другие родители для родных детей. Буду надеяться, что с возрастом она не изменилась.
Колум окликает меня и кивает на Аргоса. Отлично, мальчишке снова нужен привал. Останавливаю Салли и еду к уже спешившимся путникам. Маг и мальчишка уходят подальше, а Меланта направляется в мою сторону. Спрыгиваю с Салли и мысленно прошу у неё прощения за столь долгую и бешеную скачку.
Меланта оказывается напротив меня и, сделав реверанс, который максимально неуместен, спрашивает:
– Что со мной будет дальше?
Смотрю на уставшую, но достаточно стойкую девушку, и честно отвечаю:
– Я не знаю.
В пылу скорби и ярости я прогнала девушку, но она спасла меня, излечила Колума и, согласно "слову", которое мне дала Королева Змей, эта ценнейшая ворожея отныне принадлежит мне. Безоговорочно. Естественно, что просто так с настолько ценным даром я расстаться не готова. Она нужна мне.
– Госпожа, я могу служить вам, но мне важно знать, что всё, что я делаю, направлено на добро и…
– Прекрати называть меня госпожой. Просто Эва или охотница. Что касается добра, то боюсь тебя разочаровать.
– Как это?
– Ты досталась не самому доброму существу на Мэроу.
Колум и Аргос возвращаются. Маг достаёт из седельной сумки яблоко и отдаёт его мальчишке. Снова взбираемся в сёдла и продолжаем наш путь, но уже более медленно, так как ребенок изволил кушать. Проклятый ворон всё никак не может угомониться. Он снова возвращается ко мне и пытается сесть на руку. Прогоняю птицу и продолжаю путь.
Спустя несколько часов заезжаем в очередное поселение, и я не обнаруживаю тут никого, кроме людей. Тут нет хоттов, магов или же равков. Только люди. Прохожие внимательно смотрят на нас и стоит им заметить мою метку, как они начинают отворачиваться и читать молитвы. Но я не слышу тут плевков и перешептываний.
– Нам тут не
Зачем дети говорят очевидные вещи?
– Они просто не знают, что мы несем добро, – робко сообщает Меланта.
Выразительно смотрю на неё и спрашиваю:
– Какое это ещё добро мы с собой несем?
Ворожея пожимает плечами и неуверенно отвечает.
– Охотники добрые, они помогают существам.
Колум вступает в разговор:
– Не все охотники лучатся добром.
Вот и подколка от мага.
– Скучаю по временам, когда ты не мог говорить, – сообщаю ему я.
Меланта округляет рот в букву "о" и выразительно смотрит то на меня, то на Колума.
– Да-да, – говорит маг. – И это Эва сейчас не пошутила.
– Это же бесчеловечно, – шепчет Меланта, словно я глуха и вообще нахожусь на другом краю Мэроу.
– Она такая, – говорит Колум, но я не слышу в его голосе злобы или агрессии.
Отъезжаю немного вперед и слышу, как Меланта тихо спрашивает у Колума:
– Почему ты едешь с ней? Тоже принадлежишь?
– Нет. Она мой друг, а друзей не выбирают.
– Выбирают, – утверждает девушка.
– Ну раз выбирают, то я лучше выберу прямолинейную злюку, чем жеманного обманщика.
То есть я прямолинейная злюка?
– Ну и выбор у тебя, – говорит Меланта.
– А у тебя есть друзья? – спрашивает Колум.
– Королева не позволяла мне.
– Что она тебе позволяла?
– Я лечила её подданных от разного рода хворей.
Притормаживаю Салли и спрашиваю у ворожеи:
– И что ты отдаёшь взамен за свой дар?
Какое-то время мы едем молча. Но я жду ответа от девушки. Мне нужно знать, чем она жертвует, ради блага других.
– Себя, – отвечает она.
– Что это значит? – спрашивает Колум.
– Свою жизнь. Одно исцеление, неважно, какое оно – сложное или простое, равняется одной Алой Луне моей жизни.
– И сколько Алых Лун ты уже отдала? – спрашивает Колум.
– Триста восемьдесят семь.
В разговор вклинивается Аргос:
– Ты можешь умереть в любой момент.
Меланта мило улыбается мальчишке и утвердительно кивает.
– Как и все мы, но я делаю мир лучше.
Какая глупость.
– Например? – спрашиваю я.
– Спасла тебя, – говорит ворожея.
– От этого мир ты лучше не сделала, – говорит Аргос, и я с ним согласна. Жаль, что Меланта не спасла Эмета. Вот кто сделал бы Мэроу лучше и добрее. Я на эту роль подхожу меньше всех.
Ворожея хмурит брови, словно проваливается в воспоминания, и тихо сообщает:
– Я помогала придворным. Они были довольны.
– Что ты делала для них? Убирала бородавки и седые волосы? – спрашиваю я.