Падение Мэроу
Шрифт:
Всего два слова, и я оказываюсь в самом пекле отвратительных воспоминаний.
Я же не могу вымолвить ни единого слова. Хочу достать кинжал и вонзить его в шею ублюдка.
– И нам приятно, – говорит Колум и практически утаскивает меня вниз по лестнице.
Не могу сейчас думать ни о чём другом, только о судьбе, которая снова подставляет меня.
Элимор – это и есть Шрам.
Глава 17. Ужин
"Бастиан в сотый раз перечитывал послание
Дышу и дышу так, что голова начинает кружиться. Всё вокруг меня вращается и никак не может остановиться. Шрам уже не передо мной, но я до сих пор ощущаю на себе его взгляд. Слышу его голос и чувствую дыхание. Это должно прекратиться. Прямо здесь и сейчас.
– Эва, убери оружие, – громким шепотом говорит Колум.
И только сейчас я замечаю, что держу в руках кинжал. Я не помню, когда и как достала его из сапога. Но знаю для чего.
– На нас уже люди смотрят, – добавляет Колум.
Озираюсь по сторонам и убираю кинжал на место. Прохожие действительно оборачиваются на нас и начинают перешептываться. Плевать на них. Пусть думают, что хотят. Поглядела бы я на этих поселенцев, встреть они ужас всей своей жизни наяву. Обгадили бы все штаны и платья.
Постепенно успокаиваю дыхание.
– Это он, – говорю я, смотря в глаза Колуму.
Маг поджимает тонкие губы и смотрит себе под ноги.
– Я знаю.
– Чудовище даже в лице не изменился, когда увидел нас на пороге своего дома. Он что – забыл, что делал с нами, не узнал наши лица? Это же невозможно.
Я киплю от ярости и злости. Она выходит из меня, но от этого не легче. От этого становится хуже. Я распространяю волны злобы вперемешку со страхом.
Прошло столько лет, а я по-прежнему боюсь ублюдка.
– Возможно, – рассуждает Колум и садится прямо на землю, упирается спиной в стену дома Лилии и смотрит на океан. – Это возможно, если таких, как мы, были сотни.
От этого предположения становится тошно.
Сажусь рядом с Колумом. Только он в силах понять мои эмоции. Больше никто. Меня трясёт. Я боюсь. Шрама я боюсь больше, чем Королеву Змей, нареченную принца и равка вместе взятых. Шрам – страх всей моей жизни. И он рядом. Сейчас он так близко ко мне, что я теряюсь в том, что должна сделать.
– Я убью его, – шепчу я, и пальцы сжимаются в кулаки.
– Нет. Подумай о Лилии. Ты отняла у неё одного сына, и если отберешь другого…
– Я не смогу оставить всё как есть. Я…
Колум берет меня за руку и слишком внимательно всматривается мне в глаза.
– Это моё предназначение. Я должен поквитаться с ним и отомстить. Моя нить – та, что соединила нас, она привела меня в этот дом. И Шрам не твоя забота. Ты свою часть этого пути уже совершила, но дойти до конца должен только я… и он.
Вырываю руку из тонких, но цепких рук Колума. Пару мгновений смотрю ему в глаза и стараюсь найти там хотя бы каплю благоразумия. Но в его льдистых глазах только решимость.
– Ты что – умереть хочешь? – спрашиваю я.
–
Толкаю Колума в плечо и практически кричу:
– Так живи!
Дурацкий маг отрицательно качает головой:
– Не могу. Это мой путь.
То, каким тоном Колум это произносит, заставляет меня скрипеть зубами. Это невыносимо, но моё израненное сердце до боли сжимается только от мысли, что Колума скоро не станет.
– Да ты с ума сошел! Колум, ты не можешь оставить меня. Понял?
Маг легко улыбается, но его взгляд печален и решителен как никогда.
– Я благодарен тебе.
– Заткнись!
– Я благодарен тебе за то приключение, что ты мне подарила. Я даже не знал, что способен… на многие вещи, – маг печально усмехается. – Я ведь даже не знал, что могу быть храбрым. Но ты заставила меня таким стать. Когда я увидел тебя в нашей хибаре, я думал, что ты распотрошишь меня в первую же минуту, как появится возможность. Ты была такой сильной и целеустремленной. И я захотел тоже иметь такую силу, я начал учиться у тебя, ведь даже в самые ужасные моменты ты знала, что нужно делать. Ты принимала сложные решения и не отступала от них. Ты шла к своей цели любой ценой. Благодаря тебе и вообще тому, что мы встретились, моя семья живет теперь в закрытом городе у стен дворца. Я побывал в разных местах и многое увидел. Нашел друга, хотя никогда их не имел. Я снова начал говорить и даже чувствовать, не только боль, но и…
– А как же Меланта?
Мой вопрос наконец-то затыкает предсмертную тираду Колума. Если он думает, что я позволю ему жертвовать собой, то он ещё больший дурак, чем я думала изначально.
– Что с ней?
– Она тебе нравится. Я это вижу, и ты хочешь обменять возможность любить и быть любимым на месть? Идиот.
Колум бросает взгляд в сторону, словно может увидеть там Меланту.
– Я это не выбираю. Я родился для того, чтобы уничтожить Шрама и, возможно, спасти других от нашей с тобой участи.
– Что он с тобой делал?
– Ты знаешь что.
Сглатываю горечь и отворачиваюсь.
– Мы уедем. И оставим всё как есть, – решительно говорю я.
– Не можем. Мы не можем оставить Аргоса… с ним.
О, Матерь! Почему всё так сложно?
– Эва, не лишай меня возможности побыть… героем.
– Герои долго не живут. Лучше оставайся идиотом, но живи.
– Я так не могу.
Встаю и отхожу немного в сторону. Оборачиваюсь к Колуму и, смотря на этого то ли подростка, то ли мужчину, заявляю:
– Я тебе не позволю. Я всё сделаю сама.
– Тебе его не убить.
– Если для тебя секрет, то я расскажу тебе горькую правду. Я не верю в твои проклятые нити.
Колум молчит, и по его отстранённому взгляду я не могу определить, сдался он или нет. Маг не спорит, он вообще ничего не говорит. В голове кружатся мысли, я не знаю как уничтожить чудовище. Но принимаю одно простое решение: Лилия этого видеть не должна.
– И что делать? Я не могу его убить на глазах у Лилии, она, к сожалению, слишком добра. Но и оставить в живых Шрама я тоже не могу.