Падение терратоса
Шрифт:
Раньше, чем к обеду, Кинт не смог проснуться. Не желая подниматься с соломенного матраса, на котором он проспал, не раздеваясь, со вчерашнего вечера, Кинт лежал и смотрел в потолок комнаты в единственном на весь поселок Зида постоялом дворе. Конвой из Тека прибыл в Зиду вчера в обед, и Кинт, не чувствуя затекших ног, кое-как доплелся сюда, заплатил за сутки и, оказавшись в маленькой комнатушке, с наслаждением снял сапоги и портянки и рухнул на кровать. Тяжело дались трое суток дороги по старому тракту, нет, никаких
Спустившись в тесный кабачок при постоялом дворе, Кинт заказал завтрак, а пока его готовили, повернулся к окну и чуть отодвинул пропитанную жиром и табачным дымом шторку. Постоялый двор был одним из трех зданий, расположившихся на самой верхушке холма, ниже к реке спускалась грунтовая дорога, по обеим сторонам которой прилипла дюжина домишек, потом дорога почти у самой плотины соединялась с торговым трактом, что тянулся с севера на юг. Поселок небедный, дома аккуратные, кругом чисто, от тракта на запад, в степь, видны пастбища, а на них пасутся стада в поисках молодой травы, которая только начала пробиваться из-под оттаявшей земли. Также на берегу реки Кинт разглядел три рыбацких домика, от которых в воду уходили мостки с привязанными к ним лодками. Два старых каменных домика были перед плотиной, а один внизу, совсем новый сруб, даже дерево еще не успело сильно почернеть.
"Интересно, - подумал Кинт, - а кому сейчас эти скотоводы платят за землю, на которой стоит их поселок и пасутся их стада? Раньше понятно - в казну монарха, так как все земли терратоса принадлежали ему, а сейчас, когда терратосом, по сути, управляют гильдии, а не парламент... да, наверное, жители этого поселка платят налоги гильдиям или новым владельцам земель... вот он, еще один камень преткновения, еще одна причина недовольства и бунтов. После отречения монарха земля досталась кому угодно, но только не тем, кто ее пашет, кто на ней сеет и собирает урожаи... не тем, кто разводит скот. Ладно, чего я-то себе голову этим забиваю..."
– Ваш завтрак.
– Худенькая девчушка лет четырнадцати, может, чуть старше, с трудом удерживая деревянный поднос, составила на стол миску с бараньей похлебкой, тарелку с салатом и соленую рыбу, которая, как она заверила, когда принимала заказ, выловлена осенью и засолена в бочках по особому местному рецепту.
Кинт поблагодарил девчушку и сразу попробовал рыбу... малосольная, с пряностями и немного острая, одним словом, пока блюдце с ломтиками рыбы не опустело, Кинт не мог остановиться. После пары больших глотков пива Кинт уже степенно приступил к обеду, разобравшись с которым, попросил подать еще кружку пива, оно тоже было очень недурно.
Через некоторое время к постоялому двору подъехали три моторные повозки, одна была пассажирской, а две грузовые. Из пассажирского фургона высыпали люди и стали приседать, делать наклоны, одним словом, разминали кости после долгой дороги. Кто-то побежал справить нужду в покосившийся деревянный туалет, механики стали возиться с моторами, а трое вооруженных короткими карабинами направились в кабачок. Кинт подошел к стойке, рассчитался за обед, похвалив действительно очень вкусную рыбу, и стал дожидаться
– Прощу прощения, - подошел к ним Кинт, - вы в какую сторону направляетесь?
– Пассажиров не берем, - строго ответил мужчина лет сорока, с окладистой бородой и волосами, грубой щеткой торчавшими из-под старого, вытертого котелка.
– Да ладно, бать, все равно пустые едем... Мы на юг, в Латинг, - ответил самый молодой из них.
Судя по почти одинаковой внешности, это были отец и двое сыновей. Отец критически осмотрел Кинта с ног до головы и спросил:
– Тебе куда?
– Тоже в Латинг.
– Двадцать кестов серебром и к тому первому фургону подходи, в кабине, со мной поедешь.
– Хорошо, я сейчас, за вещами поднимусь.
– У тебя пара минут, пока мы пиво допьем!
– крикнул Кинту вдогонку бородатый и добавил: - Ждать не будем!
Схватив ранец и сумку, которые так и пролежали у кровати со вчерашнего вечера, Кинт вышел на улицу, радуясь теплой погоде, весеннему солнцу и удачно подвернувшемуся транспорту. Вообще, он так и рассчитывал, что из поселка, через который проходит торговый тракт, добраться до Латинга будет нетрудно.
– Ну что, полезай в скорлупу.
– К фургону подошел бородатый.
– Шмотки как-нибудь там пристраивай... и это, монеты-то давай.
Отсыпав кесты в широкую ладонь бородатого, Кинт закинул лямку ранца на плечо, подхватил сумку и влез по лестнице в кабину. Следом влез и бородатый и, нагнувшись к механику, похлопал его по плечу...
– Поехали уже.
Механик кивнул, крутанул пару вентилей, нажал в какой-то одному ему известной последовательности три педали и, взявшись за рычаг привода поворота колес, начал громко напевать неприличную песню про какую-то кухарку и машиниста и про их интимную жизнь... Три фургона скатились по грунтовке, выехали на булыжник торгового тракта и начали разгоняться. Сложив сумку и ранец на пол, Кинт поставил на них ноги и уселся поудобнее.
– Да, устраивайся, теперь без остановки до вечера поедем, заночуем на старом посту, а рано утром дальше... завтра к обеду будем дома.
Кинт кивнул и покрутил головой, кабина была двухуровневая, в нижней ее части сидел механик, а над ним на широком сиденье Кинт и бородатый, толстое ветровое стекло спереди и с боков, остальная кабина зашита деревом.
– А вы, значит, из Латинга сами?
– Кинт снял шляпу и положил ее на колени.
– Да... А ты откуда?
– Теперь тоже, можно сказать, что из Латинга.
– Что-то не знакомо мне твое лицо, а я в городовых двадцать лет протопал по улицам города.
– Я совсем недавно из столицы переехал, купил жилье, но там пока ремонт делают... вот я и съездил на север приятеля проведать.
– А в каком районе жилье-то?
– В районе депо, в доме мадам Ригер купил флигелек небольшой.
– А, знаю эту старую ведьму... трех мужей пережила!
– То есть как ведьму?
– Да ты что, испугался, что ли?
– хохотнул бородатый.
– Просто все ее так называют... поговаривают, ей за сотню лет перевалило, она ведь что сейчас, что двадцать лет назад, одинаково выглядит.