Падение терратоса
Шрифт:
Все, прости, не могу больше писать, от каждого слова труднее дышать и внутри все горит... Надеюсь получить в ответ хотя бы пару строчек, а если будет угодно небесам, то увидеть тебя.
Сэт".
– Вот теперь самое время закурить, - сказал вслух Кинт и громко выдохнул.
– Что, простите?
– остановился почтенный господин в сопровождении грузчика, волокущего тяжеленный чемодан.
– А? Нет, ничего, это я не вам.
Господин удалился в сторону станции, а Кинт, еще раз пробежавшись глазами по письму, хмыкнул и убрал его в карман. Он сидел на скамейке почти час,
Может, правда, стоит еще раз встретиться и убедить девчонку, что она выдумала всякие глупости, про которые пишут на последних страницах газет начинающие литераторы, и в стихах и в прозе... ишь, горит у нее все внутри... вот же выдумала! В голове Кинта роились мысли и никак не складывались, не строились и не равнялись... похоже, несколько строк все-таки взволновали его и тронули то, что он уже не первый год пытается запрятать подальше, поглубже, в себя. "Пожалуй, напишу ей ответ... нет, пожалуй, надо увидеться... нет! Дьявол! Ладно, подумаю об этом потом, надо пообедать пойти, а то от душевных переживаний есть захотелось".
Обрадовавшись верному решению, Кинт быстрым шагом дошел до мостовой, поймал повозку и попросил отвезти его в "Жандармский погребок".
Спустившись в погребок, Кинт поприветствовал хозяина заведения, подошел к стойке, заказал обед и, сразу рассчитавшись, уселся за свободный столик в углу помещения. Посетителей было немного, все те же двое седых стариков за длинным столом у противоположной от Кинта стены, создавалось впечатление, что они живут здесь. С хозяином заведения, по очереди оглядываясь в зал, разговаривали еще двое, а также два городовых зашли пообедать. Кинту подали обед, и он с большим аппетитом "уговорил" и похлебку, по вкусу очень похожую на ту, что давали в столовой степного форта, и миску овощного рагу с мясом... или мяса с овощным рагу, непонятно, но вкусно. Отпив полчашки ароматного травяного чая, Кинт откинулся на спинку стула и чуть ослабил ремень.
– Позволишь угостить тебя пивом?
– К столику Кинта подошли те двое, что разговаривали с хозяином заведения.
Кинт кивнул и жестом пригласил их за стол.
– Наш артиллерист, - кивнул на хозяина заведения один из мужчин с осанкой, будто винтовочный шомпол проглотил, явно из офицеров, как бы не капитан.
– Рассказал нам, что ты недавно приехал в город, а что требуется отставнику, так это хорошая компания и хороший собеседник.
– Согласен, - кивнул Кинт.
– Я капитан Плакт, до недавнего времени служил в кавалерийском корпусе, это мой адъютант Шодли.
– Кинт, мастер-жандарм корпуса охраны дорог.
– Ну, тогда за знакомство.
– Плакт придвинул к Кинту кружку.
– Скажите, капитан, вы же еще не стары, чтобы выходить в отставку, а по окончанию военной компании уволили лишь ополченческие корпуса и мобилизованных армейцев... кавалерия вроде всегда в строю... то рейды по границе, то на маневрах.
– Верно, но у меня особый случай, как-нибудь расскажу... а ты что же, нашел в Латинге
– Да, решил делать то, что умею делать хорошо.
– Подставляться под пули, защищая добро богатеев?
– хмыкнул Шодли.
– А раньше, когда я служил, было как-то иначе? Мы патрулировали дороги, устраивали рейды, дежурили на постах для того, чтобы по торговым трактам могли спокойно ездить те же богатеи, торговцы, да и простые люди по этим дорогам передвигались не реже. А теперь спокойно по степям не проедешь, не говоря уже о северных территориях.
– Возможно... а вот скажи, Кинт, как ты относишься к тому, что парламент взял власть в терратосе в свои руки и упразднил монархию?
– Плохо.
– Это почему?
– немало удивился Шодли.
– Да потому что из-за этого я потерял службу, лишился возможности получить надел земли по ее окончанию... много из-за чего. Парламент... это теперь просто инструмент в руках гильдий.
– Вот! В этом я с тобой полностью согласен! И надо что-то делать со всем этим, как считаешь?
– С чем этим?
– Ты понял, о чем я.
– Не совсем... Ты знаешь, я последние несколько лет провел очень далеко отсюда, где люди как жили при монархе, так же теперь и живут при парламенте... северо-восток терратоса - это территория, где очень много шахт, каторжан и небогатых фермеров.
– И им нравится так жить?
– Кому?
– Ну, тем, кого ты назвал.
– У каторжан такая судьба, а фермеры что раньше, что сейчас не особо разбогатели, или вы знаете, как сделать их богаче?
– Мы за то... эм... нет, не только мы, есть много ветеранов, Кинт, да и просто рабочих и бедняков, которые за то, чтобы не было всех этих богатеев, наживающихся на труде...
– А я за то, чтобы не было бедных, а уж как и кто богатеет - это их личное дело.
– Не понимаю тебя...
– А чего ты не понимаешь? Есть к примеру на северо-восточном побережье городок Конинг, людей немного, все чем-то занимаются и богатеют по своему... не шикуют, но и не бедствуют... Знаешь, если ты приедешь к ним и скажешь, что не хочешь, чтобы они были богатыми хотя бы настолько, насколько они считают себя богатыми сейчас, тебе быстро объяснят, что ты не прав, и не факт, что ты не останешься калекой после этого.
– А, вот ты о чем... конечно, такие люди очень ценны для терратоса, это будет костяк новой экономики нового правительства терратоса.
– Интересно, а эти люди точно захотят быть тем самым костяком?
– Пойдем, Плакт, что-то разговор не клеится, - поднялся Шодли.
– Кинту надо просто больше времени, чтобы понять, что надо что-то менять в нашей жизни.
– В вашей, может, и надо, в моей меня пока все устраивает.
– Странный ты, Кинт...
– Это уж точно.
Новые знакомые Кинта покинули погребок, он вопросительно посмотрел на хозяина заведения, на что тот просто пожал плечами и продолжил натирать столешницу стойки. Нужно было собираться в дорогу, до рынка отсюда недалеко, и Кинт, прогулявшись до него пешком и наслаждаясь погодой, набрал в большую плетеную корзину съестных припасов, затем поймал повозку и поехал домой.