Падение терратоса
Шрифт:
– Молодец... проснулись рано, так что можешь поспать, думаю, до ближайшей станции ничего не произойдет.
Сарта уговаривать не пришлось, сняв сапоги и повесив на них портянки, он растянулся на своем месте и, заложив руки под голову, закрыл глаза.
– Я пока у вагона постою, - сказал Кинт и достал трубку.
– Угу...
Стоя у дверей вагона, Кинт заметил, что на перроне, где он оставил Тьетэ, что-то происходит, бегают городовые, стоит фургон, а от него быстрым шагом, вскидывая трость, спешит Тьетэ.
– Что-то случилось?
Остановившись около Кинта, Тьетэ кивнул, отдышался и сказал:
– Вы были правы, Кинт,
– Ясно, ну, думаю, вы знаете, что делать.
– Да, сейчас провожу состав и наведаюсь в товарную службу с городовыми.
Паровоз третьим гудком оповестил всех на станции об отправлении.
– Еще раз удачи вам, Кинт.
Ничего не ответив, Кинт кивнул и вошел в вагон.
Первая остановка была на станции небольшого городишки, на окраине которого много мельниц и элеваторов, а за рекой - бесконечные поля, уходящие до горизонта. Состав остановился лишь для того, чтобы загрузить пару тюков в почтовый вагон да высадить одного и принять двоих пассажиров, а также заправить водой баки паровоза.
– Сиди здесь и поглядывай на перрон, - сказал Кинт, накинув легкий парусиновый бушлат, - пойду, проверю, как там ребята.
Кинт прошелся вдоль состава, в одном из вагонов мелькнула фигура Кассэ, он помогал дочери, девочке лет десяти, перекладывать вещи в маленьком, словно игрушечном, саквояже. Почти от всех окон купе на перрон падал тусклый желтый свет. Кто-то из пассажиров читал газету, кто-то с аппетитом поедал свой поздний ужин, кто-то уже спал, а кто-то с любопытством смотрел в окно на то, что происходит на станции. У каждого вагона стояло несколько мужчин, они о чем-то разговаривали, пыхтя трубками или этими новомодными, как их назвал Кинт, "стручками" - туго свернутыми в трубочку листьями табака. Эта мода пришла из самого южного портового города терратоса - Камра, недалеко от которого были огромные и, собственно, единственные на весь терратос плантации табака.
Кинт остановился у вагона с секретом, поставил на буксу колесной пары сапог и, рассматривая его, спросил:
– Грат, ну как обстановка?
– Все выспались уже.
– Хорошо, ночью тоже можно спать, дежурства только организуйте.
– Ага, - ответил Грат, вверху щелкнуло, одна из недавно замененных досок чуть отодвинулась, а за ней появилась довольная физиономия Грата, - организовали уже.
– Закрывай, - улыбнулся Кинт, - не выдавай секреты.
– Посторонись-ка!
– Парень в комбинезоне катил пред собой тележку с инструментом и высокой жестяной лейкой, наполненной какой-то смазкой.
Кинт отошел от вагона, а парень ловко простукал по буксам подшипников молотком на длинной деревянной ручке. Один из звуков ему не понравился, он молотком отодвинул защелку крышки буксы, долил из лейки смазку и, насвистывая, покатил тележку дальше.
Спустя полчаса паровоз, развив достаточно высокую скорость, резво тащил за собой по степи десяток вагонов, освещая пути двумя мощными фонарями, впереди трое суток пути, одни из которых по ровной, как стол, степи, а другие, по лесистым предгорьям северных провинций терратоса. Где случится налет, остается только предполагать, ведь слухи о переезжающем в Тек богатом промышленнике, должно быть, дошли даже до кочевников в горах, но насчет них можно не волноваться,
Скромно поужинав, Кинт пододвинулся ближе к светильнику и развернул газету, которую купил еще на станции в Латинге, а Сарт, двигая пальцем по строчкам, шевелил губами и хмурил брови, читая небольшую книжицу в потертой кожаной обложке - устав дорожной жандармерии. Читал он, честно сказать, плохо, по слогам, но хоть так... боец и делом занят, и ума набирается, в уставах плохого не напишут, а вот в газетах... Эта газета печаталась в Латинге, продавалась в большей степени в городе и была своего рода "голосом" торговых гильдий. В основном биржевые новости, хвалебные статьи в адрес того или иного председателя гильдий... но среди всего этого попались заголовки: "Из степной школы сирот в кадетский кавалерийский корпус", "Пограничные корпуса усилены пехотой", "Совет парламента по обороне избрал нового председателя", "Перевооружение армейских корпусов пройдет к сроку"...
– К какому сроку?
– сказал Кинт вслух и задумался.
– А? Ты что-то сказал?
– оторвался от чтения Сарт.
– Нет, ничего... ладно, я посплю, разбудишь в четыре утра, - ответил Кинт, убрал газету, положил на столик хронометр и, стянув сапоги, улегся, накрыв ноги суконным одеялом.
Глава тридцать четвертая
А в Мьенте было холодно, весна в эти места быстро не приходит, хоть и снег уже тает. На южных склонах холмов появились проплешины земли, но промозглый, холодный ветер заставляет вжимать голову в плечи и поднимать воротник. Так Кинт и стоял на перроне, пыхтя трубкой и наблюдая за суетой у состава. Несколько горняков, что взяли билеты до Тека, усаживаются в пассажирские вагоны, грузят почту в присутствии нескольких городовых, а станционные механики крутятся у паровоза.
– Что там?
– спросил Сарт, когда Кинт вернулся в купе.
– Скоро отправляемся, паровоз топливными брикетами загружают.
– Я так далеко никогда не уезжал.
– Сарт, подперев голову руками и поставив локти на столик, уставился в окно, на виднеющиеся вдалеке на горизонте горные вершины.
– Заканчивай мечтать, отъедем от Мьента, и через час, считай, начнется территория банд.
Сарт посмотрел на Кинта глазами... нет, в них не было страха, скорее волнение.
– Проверь и приготовь оружие, - сказал Кинт, решив, что парню лучше чем-то заняться, - а я пойду, попрошу дежурного по вагону согреть воды, позавтракаем.
В диком напряжении прошел день, каждый раз, когда состав снижал скорость на подъеме или спуске, на мосту или крутом повороте, Кинт, вглядываясь в подступающий к полотну лес, сжимал рукоять револьвера и поглаживал большим пальцем насечку на курке. Но вот последний перед Теком перевал - и в начавшихся сумерках показались очертания самого северного города терратоса. А еще через час, проехав через долину, еще покрытую снегом, паровоз тремя гудками оповестил встречающих на станции о прибытии.