Падение
Шрифт:
Я боролся с инстинктом ударить Скаута, но вместо этого встал тверже.
– По крайней мере, теперь мы знаем, почему мы здесь.
Я повернулся к лестнице Большого Зала, выпрямившись настолько, насколько мог, и готовясь к гигантской взбучке, ради которой Бальтазар призвал нас. Кого я разыгрывал? Взбучка была бы благословением при нынешнем раскладе. Все было хуже. Намного хуже. Зеркальные стены отражали отзывающуюся эхом пустоту Межграничья, мраморные ступени потрескивали от мороза под непрекращающимся жаром моих ботинок. Стена тумана окружала нас, перекрыв любую из наблюдающих
– Из-за чего ты волнуешься?
– спросил он, раздражаясь.
– Это моя ошибка. Я его отнес.
– Ты думаешь, что это имеет значение?
– спросил я его, он прекратил вращать лезвие и убрал его в кобуру.
– Между нами, мы не смогли доставить одну послушную душу к его законному месту в загробной жизни. Кроме того, он был моим назначением. Я... я... черт возьми...
Я обещал ему.
Я обещал ему, что он снова ее увидит. Я никогда не давал обещаний. Я знал лучше, и еще... я обещал ему.
– При любой подаче... мы оба в заднице, - сказал я.
Скаут провел пальцами через массу кудряшек и судорожно выдохнул.
– Это была не наша вина. Нас отвлекли ангелы.
Отвлекли? То слово даже не охватывало ту бурю, которую Рыжая сумела вызвать во мне.
– Я не отвлекался, - сказал я.
– Говори за себя.
Я повернулся и стал наблюдать, как мороз полз по двери как паутина. Он был близко. Страх наполнил весь мой живот, как свинцовый шарик. Это было не хорошо. Даже когда Финн нарушил границы и законы жнецов, взаимодействуя с человеком, гнев Бальтазара не был похож на этот шторм. И судя по темным облакам судеб, кружащих вокруг моих лодыжек, я бы сказал, что сегодня у него было очень опасное настроение.
– Как ты думаешь, почему он так долго?
– прошептал Скаут.
– Возможно, он пытается решить, как он хочет наказать нас. Возможности бесконечны. Он может бросить нас в Умбрию, сделать нас едой для голодной орды теневых демонов. Устроить нам специальную доставку в Ад. Только Всевышний знает, какую игру он планирует для нас. С другой стороны он мог просто обратить нас в ничто. Нет... это было бы слишком легко. Он всегда может...
– Ты заткнешься?
– прошипел Скаут.
– Он, вероятно, просто пытается напугать нас.
– Это работает?
Молнии зашипели в тумане вокруг нас, и Скаут вздрогнул, схватившись за лезвие. Он шумно сглотнул и кивнул.
– Да... это работает.
– Хорошо, - сказал я.
Двери распахнулись, порыв арктического воздуха превратился в пар на моей коже. Наши взгляды устремились вперед, пока я выпрямлялся, готовясь к худшему. Бальтазар начал спускаться вниз по лестнице, туман рассеивался, расчищая ему путь. Его ледяные голубые глаза сузились при виде нас, а ноздри раздулись.
– И вот я подумал, что моя последняя проблема исчезла вместе с твоим безумно влюбленным коллегой, - сказал Бальтазар.
– Видимо, глупость - это заразно.
Напряженность исходила от Скаута, стоящего около меня, и я заставил себя сжать челюсти, чтобы сохранить спокойствие. Было не время для слов. Не было никаких слов, чтобы извиниться за это. Мы потеряли душу. Мы поставили
Мы заслуживали любого наказания, которое он подготовил. После четырехсот лет работы с Бальтазаром, я узнал, что способность держать рот на замке решала, насколько жестким будет наказание. Я только надеялся, что Скаут извлек тот же урок. Один щелчок пальцев нашего лидера, и мы могли ощутить вкус боли, которую мы оставили на земле. Я знал, потому что чувствовал это. За четыреста лет доставки проклятых я встречал каждый вид боли и всех воображаемых наказаний.
Бальтазар смотрел то на одного, то на другого, раздражение залегло между его бровями.
– Мне сообщили, что сегодня душу, направляющуюся на Небеса, туда не доставили, - сказал он.
– Есть какие-либо идеи, что с ним произошло?
– Простите...
– начал Скаут, но я положил руку на его плече, чтобы остановить.
– Это была моя ошибка, - сказал я.
– И пока у вас только два жнеца, работающих за троих, ошибки будут продолжаться. Я не могу быть в двух местах одновременно. Я не могу жонглировать двумя загробными жизнями.
– Ты мне говоришь, как мне делать мою работу?
– Его холодные глаза прикололи меня к месту, предупреждая отступить.
– Нет. Я говорю, что исправлю это, но вы должны внести изменения. Вы должны заменить Анаю.
Бальтазар спустился по лестнице и встал так, чтобы наши глаза находились на одном уровне. Его холодный пристальный взгляд опасно вспыхнул, а электричество стало потрескивать вокруг нас.
– И как точно ты планируешь это исправить?
– Я пойду и верну его.
– Это может быть трудно, - проворчал Бальтазар.
Бальтазар провел рукой по воздуху, и туман слегка разошелся на стене, свет и цвет проявились, вместе переплетаясь, пока не появилось изображение. Бальтазар отстранился, и я увидел мальчика из-под обломков в кафе. Его связали, рвали, и негде было скрыться. Демоны окружили его в темноте, кусая, щипая, прижигая. Он кричал, когда плоть шипела, и орда визжала, ликуя. Я оторвал взгляд от его мучений и вместо этого изучил его окружение. Он не был в Переулке Кошмаров. Они взяли его глубже. В город. Черт побери... это было, как попытка найти одно особое зернышко песка в пустыне.
– Нет...
– Скауту, казалось, было плохо, когда стена изображений снова стала пустым серым туманом перед нами.
– Нет... он...
– Глупая миссия, - указал Бальтазар.
– В Аду нет никакого спасения. К настоящему времени вы должны это знать. Он потерян. Лучше бы нам потратить время на другие начинания.
Наказания.
Коса горела через ткань пыльника, но я проигнорировал зов, зная, что на этой планете не было ни одной смерти, которая могла вытащить меня отсюда. Бальтазар переводил ледяной взгляд то на меня, то на Скаута, взвешивая и оценивая.