Падре
Шрифт:
Когда я был готов, я вышел из комнаты.
Меня сразу встречает Бруно и сердитый брат Лауры, Диего, который ставит кофе на
стол. – Что он здесь делает?
– Диего! – шипит Лаура с кухни, бросая злобный взгляд.
– Что?
– Он наш гость, – объясняет она, прекращая готовить яйца, поворачиваясь к нему
лицом.
– Я никогда не приглашал его.
– Ну, а я пригласила, – она постукивает ногой и кладёт руку на бок. – Хватит быть
таким мудаком.
–
виноват и готов извиниться.
– Всё в порядке, Лаура, – говорю я. – Я всё равно не голоден.
Она быстро подходит к столу, хватает стул и указывает на него. – Садись.
– Не стоит, серьёзно, – говорю я, стараясь не встать между ними.
– Я не принимаю ответа"нет", – заявляет она, глядя на меня и стул, пока я, наконец, не сажусь. – Ты мой гость, а мы кормим наших гостей… – она смотрит на Диего. – И мы
относимся к ним с добротой.
– Отвали, – бормочет он с набитым ртом.
Она хватает его тарелку и уносит.
– Эй! Я ещё даже не закончил.
– Не можешь вести себя нормально? – прошипела она. – Тогда ты не будешь есть.
Он закатывает глаза и встаёт со стула. Он встаёт и уходит, захлопывая дверь за
собой.
Лаура вздыхает и трёт лоб. – Извини.
– Не извиняйся. Ты не сделал ничего плохого.
– Я знаю, – она кладёт вилку и нож передо мной вместе с тарелкой. – Ненавижу, когда это происходит.
– Он упрямый ребёнок. Но он повзрослеет.
– Я молю Бога, чтобы он это сделал, – она вздыхает. – Порой с ним так сложно
справится.
– Могу представить, – говорю я. – Диего просто нужно немного подтолкнуть, вот и
всё.
– Да, ну… оставь это отцу. Он бы вбил в него какой–нибудь смысл, если бы мог, –
она неловко смеётся, но её смех прекращается так же быстро, как гаснет пламя.
– Он здесь? – спрашиваю я, надеясь, что не вышел за рамки дозволенного своими
вопросами.
– Нет… и я не хочу, чтобы он находился здесь, – заявляет она. – Мы живём одни.
– Так ты их воспитатель или типа того?
– Да, я арендую это место, и они живут со мной. Просто я единственная, кто у них
есть, так что выбора у меня нет. Семья понимаешь ли…
– Я понимаю, – говорю я, кивая. – А ваша мать…?
– Я не люблю обсуждать свою семью, – говорит она, улыбаясь, пока ставит разные
приправы на стол. – Если ты не против.
– Да, конечно, – откашливаюсь я. – Извини, я не знал. Я бы спросил иначе.
– Всё в порядке, – говорит она. – В любом случае, добавить молока в кофе?
– Нет, я предпочитаю чёрный, – отвечаю я, и она садится рядом со мной.
Я ошеломлён количеством
Сладкие булочки. Кофе. И даже какой–то фруктовый салат.
В комнате на некоторое время становится тихо, пока она снова не нарушает эту
неловкую паузу. Не знаю почему, но с ней я всегда молчу. Я полностью теряю дар речи,
когда нахожусь рядом с Лаурой.
– Хорошо… приятного аппетита, – на её лице появляется широкая улыбка.
Я беру сладкую булочку, пока она наливает кофе в наши чашки. – Бруно! Завтрак, –
кричит она чуть дальше по коридору.
– Иду, – отвечает он ей.
Лаура берёт стакан воды и принимает таблетку, которая похожа на
противозачаточную. Ну, вы никогда не можете быть полностью в безопасности. Особенно,
когда вы намереваетесь трахать такого парня, как я, потому что я трахаюсь часто, и мне
нравятся киски.
Я намазываю маслом свою булочку, когда Бруно ходит без штанов и с одним
пальцем в носу, а другой рукой размахивает устройством с кнопками, которое похоже на
джойстик.
– Бруно! Почему ты голый?
– Голый? Я не голый, – отвечает он и стряхивает козявку с пальца.
– Тьфу, Бруно, прекрати это делать, пожалуйста, – она закрывает глаза и тяжело
вздыхает.
Я улыбаюсь про себя. Ребёнок очень похож на меня – выходит из своей комнаты,
не заботясь о том, как выглядит, что делает, и с его зависимостью от экрана. Ему похуй.
– Надень штаны, – говорит она. – Или ты навсегда оставишь Фрэнка со шрамом.
– Шрамы? У него шрамы? – глаза мальчика сверкают от волнения, и я смеюсь над
этим.
– Нет, малыш, но у меня есть чернила на моей коже и невидимые шрамы.
– Невидимые шрамы? – он опускает игровую приставку и фокусируется на мне, его
глаза мерцают от любопытства.
– Душевные шрамы, – говорю я, делая глупые движения руками, как будто это
магия или что–то вроде того, что заставляет Лауру усмехаться.
– Что за чернила на вашей коже? – он спрашивает.
– Знаешь, как татуировки, – отвечаю я.
– Татуировки? У вас есть татуировки? – он, кажется, искренне рад. – Я могу их
увидеть?
– Нет, Бруно. Хватит задавать столько вопросов. Ты беспокоишь его, – настаивает
Лаура, попивая кофе.
– Оу… – он выглядит разочарованным.
Я глажу его по голове, пока его волосы не спутаются. – Может, в другой раз,
малыш.
– Надень штаны, – говорит Лаура. – Он не хочет видеть твою голую задницу.
– Всё в порядке, – шепчу я Лауре. – Я видел столько задниц в своей жизни, что