Падре
Шрифт:
последний шанс, кретин. Скажи мне, где именно Джулио или я вновь тебя порежу и
снова, и снова, и снова, пока ты не истечёшь кровью до смерти.
Сначала его глаза переместились на пару бумаг на столе, из–за чего я подумал, что
адрес спрятан где–то там.
Но затем он повернул голову обратно ко мне и оскалил зубы в крови. – Пошёл ты!
Я вздрогнул и вздохнул. – Пеняй на себя.
Я порезал его руки, грудь, ноги, а затем пнул его в живот так сильно, что он
захлебнулся
позволил ему освободиться и встать, и его стошнило на пол. Предполагаю, что мой удар
был достаточно тошнотворным.
– Отвратительно, – пробормотал я и сконцентрировался на бумагах, в поисках
адреса.
Я отбросил всё, что не имело значения, пока не нашёл то, что искал… новый дом
Джулио.
– Знаешь, он убьёт тебя, – пробормотал он, всё ещё кашляя кровью.
Я склонил голову на его комментарий. – Нет, если я убью его первым.
Он нахмурился, а я улыбнулся.
Но затем из его рта полилось ещё больше дерьма. – Твой ребёнок так сильно
плакал… Я хотел задушить его в машине.
– Закрой свой рот или я вырежу тебе и язык, – огрызнулся я, направив на него нож.
Он засмеялся. – Ты думаешь, я боюсь тебя? Я живу под защитой Джулио, ты ничего
не можешь сделать со мной, что заставит меня бояться тебя больше, чем я боюсь его.
– Возможно, тогда тебе стоило выбрать другой пусть, – сказал я. – Как сделал я,
когда вы забрали у меня мою семью.
– Бог не спасёт нас, – сплюнул он. – Ты думаешь, он заботится о ком–либо из нас?
– Он заботится достаточно, чтобы дать мне решимость сражаться с тобой и твоей
пиздатой бандой, – ответил я.
– Ха… он должен был дать тебе решимость бежать быстрее, когда твою женщину и
ребёнка увозили.
– Что ты сказал? – Мой глаз начал дёргаться, а хватка на ноже вновь стала сильней.
– Ты слышал меня, – прокашлял он. – Ты мог спасти их, если бы был быстрее. Но ты
не был. И сейчас они мертвы из–за тебя.
Я рванул к нему и схватил за воротник, приставив нож. – Скажи это ещё раз, только
посмей.
Он улыбался, когда тихо шептал. – Ты знаешь, что мы заставили твоего мальчика
слушать её крики, пока брали её, снова и снова?
Вот оно.
Я взревел и воткнул нож в его руку.
Он громко заверещал; его прервали звуки удушья, когда я потащил его за воротник
обратно в холодильник. Он корчился на полу, я поднял его и толкнул… прямо на крюк,
висящий на стене.
Больше крови полилось у него изо рта, он выл от боли, так как я потянул за цепи, и
его тело оторвалось
ведя им вниз к животу. Кровь текла отовсюду.
Хотя, прямо сейчас это его не убьёт.
Нет, его смерть будет медленной, в агонии. Он будет медленно истекать кровью, в
холодной мёрзлой пустоте, между свиньями, где никто не услышит его криков.
Глава 19
В середине ночи, покрытый кровью, я вышел из машины и поплёлся к церкви.
Конечности отяжели, а сердце жгло ещё одно убийство. Но я ни о чём не жалел.
Этот сукин сын получил по заслугам.
Я толкнул двери и скользнул внутрь. К счастью, внутри никого не было. По крайней
мере, я никого не увидел.
Потирая лоб и стирая с лица кровь, я направился к алтарю и увидел статую передо
мной. Я упал на колени и перекрестился.
– Господи… прошу, прости мне мои грехи, – пробормотал я, затем схватил крест,
висящий на шее, и прижался к нему с поцелуем.
Кровь капала на пол, когда я выдохнул и уставился на Его изображение,
приветствуя Его правосудие. Я очень хорошо знал, что сделал… что я совершил
чудовищное преступление. Но, если Господь не накажет ответственных за моё страдание,
то тогда они получат боль из моих рук.
Внезапно, я что–то почувствовал на плече. Испугавшись, я вытащил нож и почти
набросился на человека.
Я едва успел остановиться и не порезать Лауру.
Я смотрел в её глаза, нож упал на пол.
О, Боже. Вот, чёрт.
Я едва не навредил ей.
– Мне жаль, – пробормотал я.
Она сжала губы и покачала головой. Интересно, убежит ли она. Боится ли она
меня. Ей бы следовало.
Я покрыт кровью своих врагов.
Я всё ещё чувствую себя как животное – после убийства члена банды, который
работал на её отца.
Она знает, что между ним и мной были разборки… и она в центре всего этого.
Но она всё ещё стоит без движения; на её лице уверенность, как и обычно.
Но я не мог смотреть ей в глаза, как и раньше. Мой взгляд опустился к её ногам,
когда в мозгу промелькнула мысль, что я мог использовать её, как козырь. Но я никогда
не смог бы рисковать её жизнью.
Я даже не могу к ней притронуться с такой мыслью.
В тот момент, когда нож едва не порезал её… я давно не испытывал такого ужаса.
Это чувство я не ощущал многие годы. В последний раз это было, когда…
Я покачал головой и сомкнул губы. Металлический вкус крови проник в рот,