Падшая Грейс
Шрифт:
Свернув с Бонд-стрит, Грейс вышла на Пикадилли, а затем, спустившись по Хеймаркет, прошла к Стрэнду. Теперь она оказалась на хорошо знакомой территории — тут она когда-то торговала водяным крессом — и потому смогла срезать путь, хотя чем ближе она подходила к реке, тем плотнее становилась завеса тумана. Один раз ее сбил с ног рыночный торговец, наехавший на нее тележкой, а в другой Грейс прошла мимо несчастного, случайно упавшего в подвал и жалобно просившего помочь ему выбраться. Девушка не осмелилась задержаться по одной-единственной причине: на это у нее ушло бы слишком много драгоценного времени.
Добравшись до Стрэнда, Грейс оказалась перед выбором: станция Ватерлоо и Некрополис
Как она и боялась, их там не было, и потому (сильно разволновавшись) Грейс направилась к «Приюту моряка» искать лодочника. В этой таверне она обнаружила более десятка «отдыхающих» мужчин, пьяных в стельку. Девушка стала переходить от одного к другому, спрашивая, не согласится ли кто из них переправить ее на ту сторону реки — мол, дело жизни и смерти. Ей отказывали, осыпая насмешками, и Грейс уже в отчаянии подумала, что придется ей все же идти пешком до самого Лондонского моста, когда один лодочник, моложе остальных и достаточно трезвый, чтобы оценить хорошенькое личико, заявил, что перевезет ее за два шиллинга.
— Но я не обещаю, что мы доберемся туда, — глотая слоги, проворчал он.
— Если доберемся, я заплачу вам еще шиллинг, — безрассудно пообещала ему Грейс, мысленно благодаря Джеймса Солана за то, что он одолжил ей денег.
— По рукам. А если на нас налетит баржа, что ж, тем хуже для нас, — ответил лодочник и грубо захохотал. — Хотя я печенкой чую: мне сегодня повезет, а значит, мы с тобой выживем.
Грейс к данному моменту дошла до такого душевного состояния, что готова была поставить на карту все. Рассуждала девушка так: она переправится через реку в тумане, и баржа в них либо врежется, либо нет. Со временем она получит свидетельство, победит Победоноссонов и найдет Лили — или же нет. Все зависело от воли случая.
Она залезла в лодку, поплотнее замотала белую кисею вокруг носа и рта и закрыла глаза. От мощного толчка лодка зачерпнула бортом вонючую воду, которая запачкала Грейс юбку, и они отчалили.
Похоже, у лодочника был свой, «фирменный» способ избегать столкновения с другими лодками: он просто опустил голову пониже и стал мощно загребать воду тяжелыми веслами, стараясь достичь противоположного берега как можно скорее.
— Я летаю по воде, как дьявол, — заявил он Грейс. — А если вдруг попадаю в беду, то быстро выпутываюсь.
Грейс была так напугана, что не открывала глаз до самого берега, а потому не заметила, что на воде есть и другие суда: огромная угольная баржа, такая могучая и грозная, что двигалась напрямик, и утлая лодчонка одного старика, который греб по реке днем и ночью, в ясную погоду и туман, разыскивая утопленников, чтобы снять с них одежду.
Благополучно причалив к берегу и заплатив лодочнику обещанную сумму, Грейс достаточно быстро нашла дорогу к Вестминстер-бридж-роуд. Она заблудилась всего лишь раз, но на перекрестке с Йорк-роуд ей повстречался полисмен с фонарем, указывавший путь всем, кто сбился с дороги. Добравшись до станции Ватерлоо и до кованых ворот у входа в «Некрополис рэйлвей», девушка увидела, что в сторожке сидит какой-то человек; но, поскольку он следил только за
Склад гробов был изначально построен как обыкновенный транзитный товарный склад и лишь позже был переделан в «зал ожидания» для мертвых: его перекрасили в более мрачный цвет и добавили кое-какие детали. Такая необходимость возникла в связи с тем, что движение в Лондоне, особенно в утренние часы, было настолько плотным, что, когда тело покидало дом в пяти милях отсюда, до станции Ватерлоо оно зачастую добиралось лишь два часа спустя, вследствие чего некоторые опаздывали на поезд и на собственные похороны. Именно по этой причине «Некрополис компани» настояла на том, чтобы все тела, хоронить которые намеревались в Бруквуде, собирались в ожидании отправки именно здесь.
Грейс уже доводилось заходить на склад, и она знала, чего ей ожидать. Она не знала только, успел ли Сильвестр Победоноссон добраться сюда раньше ее. Если успел и если он уже забрал свидетельство, то она проиграла. Если же не успел, то надежда на благополучный исход еще оставалась.
Железные двери склада были достаточно широкими, чтобы два человека могли свободно занести гроб на плечах, и Грейс пришлось приложить некоторые усилия, чтобы распахнуть их. Внутри, на прочных полках, в три ряда стояли гробы — примерно так же, как и в вагоне поезда «Некрополис». Здесь сейчас находилось порядка тридцати гробов, собранных у разных гробовщиков по всему Лондону, и еще два пустых гроба, предназначавшихся, как объяснили Грейс, для жертв дорожно-транспортных происшествий или тел, выловленных из Темзы. В помещении, как знак уважения к покойным, было расставлено несколько фонарей, но в общем освещалось оно не очень ярко: гостей тут не ждали.
К тому моменту как Грейс вошла на склад, она дрожала всем телом: ее одежда из черного крепа промокла насквозь от речной воды и тумана и липла к телу. Быстро оглядевшись, девушка заметила, что, кроме нее, на складе нет ни одной живой души, и не похоже, чтобы хоть один гроб сдвигали с места: все крышки лежали ровно. Возможно, ей все же удалось приехать первой.
Грейс торопливо шла вдоль полок, то поднимая глаза, то опуская, стараясь прочитать надписи на медных пластинках в тусклом свете фонарей. Все, что она запомнила в результате короткого осмотра гроба, когда он еще стоял у Победоноссонов, — это то, что его обитатель обладал двойной фамилией; здесь таковых обнаружилось трое. Впрочем, в одном из них покоилась женщина, а на крышке второго лежал свернутый британский флаг в знак того, что покойный был армейским офицером. На гробе в похоронном бюро никакого флага Грейс не заметила, а значит, гроб, который она искала, принадлежал мистеру Траскот-Дивайну и находился в самом конце склада на верхней полке.
Девушка встала на цыпочки и, глубоко вздохнув, приготовилась засунуть руку под крышку гроба. И тут ее обдало волной ужаса: с улицы до нее донесся голос Сильвестра Победоноссона. Он был раздражен, поскольку ему пришлось ехать до самого Лондонского моста, чтобы пересечь реку.
— Эй, сторож, давай открывай, и пошевеливайся!
— Кто там?
— Победоноссон! Я привез срочное дополнение к гробу, который должен отправиться в Бруквуд!
Поскольку такое случалось не так уж и редко (скорбящие вдовы иногда выказывали желание опустить в гроб прощальное письмо или еще какую-нибудь трогательную мелочь), с внутренней стороны ворот раздался громкий скрип: их отпирали. К этому времени Грейс уже металась по складу, словно напутанный зверек, не зная, куда спрятаться. Если не считать полки с гробами, склад был совершенно пуст; дверь, через которую Грейс вошла, была единственным проемом в стене, так что вылезти в окно она не могла.