Падший ангел за левым плечом
Шрифт:
– А кайтеринговая компания, в которую вы устроились?
– Я искал работу свободную. Считайте, мне снова повезло – они продукты поставляют почти во все рестораны столицы, ну и в «Кисель». Я когда про банкет от детективов узнал, постарался сам в «Кисель» отвозить все заказы, познакомился с их шеф-поваром. Только торжественный банкет неожиданно отменили.
– Потому что вы убили жену Вавилова.
– Я не убивал, – Мазуров смотрел на Гущина. – Я никого не убивал, я и на банкете хотел не смерти им, а позора.
– Ладно, рассказывайте.
– Шеф-повар мне сказал,
И кто наблюдает.
Катя смотрела на Вавилова. Он был не похож сам на себя.
– А зачем вы приезжали в салон красоты на Садовом, которым владеет Марина Приходько? – спросил Гущин.
– Я знаю… я всегда знал, чувствовал, что она меня подставила, оболгала. – Голос Мазурова внезапно охрип. – Воспользовалась моим к ней отношением. Тем, что нравилась мне сильно… Не знаю, как она это сделала, но это так. И я всегда это знал. Но вы все – ни полиция, ни Вавилов, ни суд – даже слушать меня не захотели. Вы подумайте, откуда у нее такой салон, такое богатство вдруг? За что она все это получила, ведь была голодранка. Красивая девка по вызову… Я хотел ей отомстить за то, что она меня подставила.
– Вы приходили в салон, чтобы убить ее?
– Я пришел как клиент. Хотел посмотреть – нельзя ли и там…
– Что и там?
– Как в «Киселе» – не убить, нет, навредить. Бизнесу, имиджу. Я кремом запасся для эпиляции. Так вот, хотел глянуть – как можно этот крем во все их причиндалы добавить парикмахерские – в шампуни, бальзамы. Чтобы клиенты ее враз облысели. Чтобы она потеряла все, все, как и я. И опозорилась навеки.
Гущин хмыкнул.
– И как, добавили вы свой крем?
– Нет. – Мазуров покачал головой. – Я пришел к выводу, что там, в салоне, это невозможно. Слишком уж на виду. В «Киселе» все было гораздо легче.
– Он ненормальный. Он спятил там, за решеткой, – сказал Вавилов Кате. – Вы что, не видите, что он сошел с ума?
Но Катя видела, что полковник Гущин так не думает. Более того, он о чем-то про себя размышляет, словно прикидывает в уме какие-то варианты.
– В ту ночь в отеле кто был инициатором того, чтобы вы пришли к Марине – Мимозе в номер? – спросил он.
– Я хотел быть с ней. Мы же стали любовниками в те выходные. И она… она была не прочь. Мы пришли в ее номер, я был пьян.
– В номере было холодно? – спросил Гущин неожиданно. – Там было окно открыто?
– Я не помню, больше я ничего не помню.
Полковник Гущин кивнул оперативникам и поднялся. Катя поняла – у него внезапно созрел какой-то план.
Глава 41
Удиви меня
Этот план Гущина… Катя впоследствии размышляла: появился ли он спонтанно после допроса Мазурова или Гущин обдумывал его детали сразу после посещения номера в заброшенном отеле «Сказка»? Этот план можно было описать в двух коротких словах, некогда
Так вот на этот раз Гущин именно удивил.
И на удивление план его сработал так, как не сработали до этого месяцы кропотливой оперативной работы и нудного судебного разбирательства, закончившиеся приговором, сроком, а потом амнистией.
Полковник Гущин приказал доставить в ГУВД Марину Приходько – Мимозу. Немедленно.
Несмотря на то что время уже перевалило за одиннадцать вечера.
Катя решила не упустить ни слова из их предстоящей беседы. Артем Ладейников и Вавилов тоже. И поэтому Гущин распорядился «водворить» Мимозу для беседы не в свой комфортабельный кабинет с совещательным столом и кожаными креслами. А вот сюда же, в комнату для допросов с зеркальным окном, чтобы все могли слышать, о чем пойдет речь.
Марину Приходько – Мимозу доставили. И Катя впервые увидела ее и поразилась – какая стильная, ухоженная женщина предстала перед ними. Она старалась держать себя в руках, но было видно, что она нервничает. Она села, изящно изогнувшись на стуле, положила ногу на ногу и спросила с тревогой:
– В чем дело? Я только домой вернулась, а тут ваши и без всяких объяснений…
По ее голосу Катя поняла, что Мимоза слегка пьяная.
– Некогда объяснять, – буднично произнес полковник Гущин, – случились непредвиденные обстоятельства.
– Какие?
– Вы в курсе, что ваш знакомый Аркадий Витошкин спешно отбыл за границу?
– За границу? Когда? То есть я хотела сказать – он мой знакомый из прошлого, и мы… давно не общались с ним.
От Кати не ускользнуло то, как она это сказала, как построила свою фразу.
– Но это еще не все, – Гущин сверлил ее взглядом, – Павел Мазуров…
– Что? Где он?
– Сегодня вечером он отравил девяносто человек в ресторане «Кисель» в Доме на набережной. Подсыпал яд и таким образом отомстил полковнику Игорю Вавилову, который вел ваше дело. Гости собрались на поминальный обед к Вавилову, и теперь половина из них в реанимации в тяжелом состоянии, а половина уже в морге. А до этого Мазуров убил зверским способом жену Вавилова. Он ей руки отрезал пилой и прибил гвоздями к стене. А после зарезал свидетельницу Викторию Одинцову – помните такую? Она свидетельствовала в вашу пользу на суде?
Мимоза издала горлом какой-то клекочущий звук и прижала ладонь к губам.
– Из «Киселя» Павел Мазуров скрылся, – продолжал Гущин, – и я за вашу жизнь теперь гроша ломаного не дам. Он так страшно отомстил Вавилову и свидетельнице, представляете, что он сделает с вами, когда доберется до вас? В тот раз в салоне ему помешали устроить бойню. Но теперь, после «Киселя», ему терять вообще нечего. Главная цель его мести – вы.
– Но я… о боже… почему я…
– А вы не понимаете? – Гущин через стол наклонился к Мимозе. – А вы подумайте хорошенько, милая моя. Мазуров и на следствии, и на суде твердил о своей невиновности. Он ссылался на потерю памяти. Я склонен думать, что в этой части он не врал.