Пагода сна
Шрифт:
В сознании варвара мелькнул другой эпизод, в который была вплавлена боль верховной жрицы дев-браминов.
Кесея и Шао Лун сражались. Наверное, впервые за долгие годы оба ученика Гипнос-Рена вступили в открытую схватку. Магам было за тридцать лет. Они сидели в круглом зале со свечами, склонившись в медитирующих позах, и как будто пребывали во власти легкого сна. На самом деле в пространстве иллюзорного мира кипела жестокая битва. Воины Сна призывали разнообразных монстров, кидали друг в друга заклятья и высвобождали целые потоки сил, стремясь взять верх над своим противником. Схватка длилась
Кесея очнулась ото сна, открыл глаза и Шао Лун. Их взгляды встретились.
— У тебя был шанс убить меня, — сказал чернокнижник. — Ты не смогла им воспользоваться. Потом ты еще не раз пожалеешь об этом.
— Рано или поздно я за все с тобой рассчитаюсь, Столикий. Гипнос-Рен подарил нам обоим долгую жизнь.
Колдун поднялся и направился в сторону жрицы.
— Ты бросила мне вызов, Кесея. Я его принял. А ведь я мог обмануть тебя, и ты бы никогда больше не покинула этот зал.
— Ты собирался нарушить обещание, данное богу Сна?
— Нет. Но я играл честно, а это плохо сказывается на моем самоуважении. Выходит, так, что я пошел у тебя на поводу, волшебница?
— Разве тебе мало того, что мы сравнили силы?
— Конечно, этого недостаточно. Мне требуется большее вознаграждение.
— Что же ты хочешь от меня, Столикий?
Колдун подошел вплотную к жрице. Внезапное его сильные руки обхватили талию Кесеи. Она попыталась вырваться из объятий мага, но Шао Аун был гораздо сильнее.
— Знаешь, что я понял? — оглушил волшебницу горячий и злой шепот. — Мне не нужны никакие рабыни для утех. Настоящее удовольствие может доставить мне только одна женщина. Это ты!
Сильные руки чернокнижника рванули ее платье. Затрещала разрываемая ткань. Отчаянный крик Кесеи сотряс стены круглого зала, заставив потухнуть пламя свечей…
Конан вгляделся вдаль.
Впереди показались строения поселка Джумхаратты.
Группа из девяти человек приближалась к селению. Впереди шли Конан и Кесея, за ними шагали четыре ученицы верховной жрицы, рядом шел гигант Вало, тащивший на своем плече лунного мага, и замыкал группу странников Таллок.
Вскоре путешественники добрались до селения. Кесея повела путников по узким улицам в таверну «Свет Сирры». Конечно, это заведение мало чем напоминало «Очи Катара» в Айодхье, но все же таверна, которую содержал Сулей-коша, являлась, пожалуй, лучшим гостиным двором во всей северной Вендии.
Старики, курившие кальян на порогах ветхих домов, почтительно склоняли головы, приветствую брахманов Сна. Одеяние дев-браминов свидетельствовало о высоком статусе его носителей и требовало должного уважения. Перед юными ученицами Кесеи преклонялись даже седовласые старцы! Конану это не понравилось. У него на родине к такому не привыкли. Почет нужно отдавать тем, кто дожил до седых висков, а не тем, кто носит одежды брахмана! Класс правящей элиты Вендии требовал слишком многого от простых людей общества. Неужели Асура и Катар не видят, что их почитатели несправедливо вознесли себя на высшую ступень и теперь смотрят на других свысока?
Ученицы верховной жрицы Сна, хоть и не являлись коренными вендийками, но привыкли к вещам такого рода.
— Таковы традиции этой старой страны, — объяснила варвару Кесея. — Люди живут согласно древним законам, и бесполезно пытаться что-то изменить. Вендия — страна загадок и тайн. Здесь есть много такого, чего не понять жителю северных и западных королевств.
— Но разве они сами не понимают, что это неправильно?
— Что неправильно, Конан? Следовать традициям, которые установили боги? Каждый вендиец знает, что от него требует закон и не пожелает изменить свою жизнь. Это в их крови. Представь, что в Киммерию бы прибыл шаман из далеких южных земель Зембабве и провозгласил, что есть людей на завтрак полезно. Как бы к такому отнеслись жители твоего края?
— Посадили бы его на кол.
— Если ты начнешь внушать местным жителям, что их законы неверны, в лучшем случае они сочтут тебя за невежду-чужеземца. В худшем — объявят богоненавистником и приговорят к казни.
«Свет Сирры» представлял собой двухэтажное строение из серого камня, испещренного различными узорами. Странников встретил сам Сулей-коша, хозяин таверны. Поговорив с Кесеей, вендиец приказал своему слуге проводить гостей в предоставленные комнаты на верхнем этаже. Конан, Вало, Саттар и Таллок остались в одной, верховная жрица и ее ученицы — в другой. Лунный маг, едва добравшись до кровати, провалился в глубокий сон, и вскоре комната огласилась храпом чародея. Через несколько минут слуги Сулей-коши принесли странникам подносы с едой и кувшины с вином. После обеда подали тазы с водой для умывания и чистые полотенца.
Поев и умывшись, киммериец пристегнул меч к поясу.
Юный ученик кхитайских магов и вендиец-убийца вопросительно посмотрели на Конана.
— Не собираюсь я здесь сидеть, — сказал он. — Пойду погуляю по поселку.
Вало промолчал. Видимо, Кесея не давала ему приказов следить за варваром.
— Может, нужна компания? — спросил Конана Таллок.
— Нет.
Юноша пожал плечами.
Конан вышел из «Света Сирры» и направился вдоль по улице, залитой светом яркого полуденного солнца.
Глава IX
Конан вышел в тесный переулок, где двое солдат избивали палками какого-то человека в лохмотьях. Несчастный кричал, катаясь по земле, извивался, но вендийцы не обращали на его вопли никакого внимания. Вокруг солдат и их жертвы собралась небольшая толпа зевак. На лицах некоторых граждан читалась жалость к нищему, но никто из них не решался вступиться за беднягу. Киммериец растолкал собравшихся и прошел в центр круга.
— Кто этот человек, и за что вы его нещадно избиваете, точно собаку? — сурово спросил он солдат.
Вендийцы с недоумением переглянулись.
— Он дотронулся до меня! — произнес один из них с негодованием. — Этот человек хуже собаки, он один из париев, неприкасаемых. Теперь на мне лежит печать немилости Асуры, и стереть ее можно только кровью этого недостойного.
— Я не хотел, — простонал человек. — Я протягивал руки, чтобы попросить лекарств…
Бедняга зашелся в приступе тяжелого кашля.