Палач 3

Падалица Виктория

Взгляд его был каким-то необычным: то ли вожделенным, но при этом хищным, то ли воинственным, но ощутимо помешанным на объекте пристального изучения.

Я никогда прежде не замечала, чтобы Билли так смотрел на кого-либо, и очень надеялась, что предчувствие обманывает меня сейчас, и Билли отнюдь не мечтает оприходовать Петю вместо женщины. Но что-то подсказывало мне, что Билли хочет его, и развязное поведение Фархада лишь укрепило в нём это желание.

И даже появление самого Фархада в дверях

комнаты не отвлекло Билли от пристального наблюдения за новым объектом вожделения.

Отжав одежду, которую постирал сам, Фархад аккуратно развесил её возле печи, и в полотенце, повязанном на бедрах, присел в свободное кресло рядом с Билли.

Теперь оба брата, практически одинаковые, за исключением некоторых различий во внешности, пристально и молча пялились на кого-то нас.

Билли – на Петю, всё с тем же озабоченным интересом, а Фархад – на меня, но уже без презрения во взгляде, а скорее, нервно и с долей осуждения.

Мне было непросто находиться под зрительным прицелом Фархада. Я ощущала себя пленницей, которую вот-вот начнут пытать.

Петя же не закомплексовал ничуть. При виде своего обидчика, он еще ближе ко мне подсел.

Пытаясь отыскать немного комфорта, я сдвинулась с края старого, видавшего виды дивана, до самой его спинки и разместилась поудобнее, поджав под себя замёрзшие босые ноги.

Нарочно же отсела от Пети, чтобы Фархад перестал таращиться на меня и занялся чем-то полезным. Но смена позы отнюдь не принесла комфорта.

– Как ты себя чувствуешь, любимая?

Желая позлить Фархада, только я не могла понять, зачем ему это нужно, Петя справился о моём здоровье.

Я промолчала, стыдясь говорить с ним в присутствии Фархада.

Петя же желал всё равно получить ответ на вопрос и неслучайно дотронулся до моей щиколотки.

– Какие холодные! – ужаснулся он и тут же взялся согревать мои ноги быстрым трением об свою ладонь.

Фархад шумно выдохнул через ноздри, и я инстинктивно подняла глаза и напряглась.

Секунды хватило, чтобы распознать, что Фархад в бешенстве от провокационных поползновений Пети. Однако, вопреки моим ожиданиям, он воздержался от комментариев, заняв выжидательную позицию.

– Удивительно, каким бесчеловечным способен быть человек… Взгляни в эти, так сказать, зеркала души – в них беспросветная пустота и ненависть ко всему живому. Типичный маньяк. Ну и морда, аж жуть берет…

Вполголоса мусолил Петя, предлагая присмотреться к Фархаду повнимательнее.

Я не стала этого делать, поскольку была не в настроении глядеть на него в принципе. Но отметила про себя, что Пете так и неймется достать Фархада за живое.

И зачем только он расстраивает меня, ведь буквально минуту назад упрашивал успокоиться и подумать о ребенке?

– Бедная ты моя, к такому

нелюдю в жены попала. Вот же как тебя судьба-то обидела, несчастную, с ним связала… Женой палача "Иллюзии" тебя вынудила стать – худшей кары небесной и придумать сложно. – сетовал Петя на мою судьбу, одновременно делая массаж ног. – Потому и не женат он был, что ни одна женщина не согласилась выходить за такое чудовище.

Я поглядела на Фархада, дабы убедиться, что он не слышал всего этого.

Фархад так и продолжал сновать по мне невыносимо укоризненным взглядом, сканируя сверху донизу, и обратно.

Стоило Пете закончить рассуждения, как Фархад не выдержал молчать и на высокомерной ноте обратился к Билли.

– Напомни, почему этот умник до сих пор жив?

Билли дернулся, слово собирался вскочить с кресла, но почему-то вдруг передумал.

– Я б на твоём месте давно его мочканул. – высказал он своё мнение, не поворачиваясь к Фархаду.

– Так и я бы давно. Это всё ты меня отговаривал. Мол, нельзя так сразу, надо разобраться, прежде чем рубить. А я тебе сходу сказал, что нечего там разбираться.

– И чего мы сидим в таком случае? Пойдем, пополам поделим, да прикопаем где-нибудь… – мечтательно озвучил Билли своё предложение, мельком взглянув на меня впервые за несколько минут.

Заметив, что я изменилась в лице, Билли отнюдь не прекратил злобствовать, а перешёл на низкий шёпот. Эти слова предназначались лишь Фархаду, но у меня со слухом не имелось проблем. Тем более, я боялась, что Билли расскажет ему про беременность.

– Какого х*я ты это позволяешь, брат? Как ты терпишь это безобразие?

– Безусловно пора с этим кончать. – провозгласил Фархад и гордо выпрямился, сидя в кресле.

Косая ухмылка его, не сулящая ничего хорошего, медленно проползла по губам, искажая лицо в зловещем оскале.

То ли мне привиделось, то ли глаза Фархада действительно приобрели неестественно красноватый отблеск, но, спустя долю мгновения, вновь стали чёрными.

– Списываем его нах*й? – спросил Билли, в предвкушении потирая руки.

– Списываем. Пора начинать веселье.

Переглянувшись и придя к общему знаменателю, братья собрались вставать.

– Эй вы! Вы случайно не забыли, что вы не боги, чтобы распоряжаться теми, кто вам неприятен? – возмутившись с их спеси и самодурства, я слезла с дивана и громко выдвинула свою позицию. – С чего вы взяли, что я позволю это сделать?

– Мы взрослые мальчики, и не нуждаемся в твоём позволении. Иными словами, мнение твоё нам до пи*ды, Катя. – выпалил Билли на одном дыхании.

Фархаду было не до того, чтобы оскорбить меня на старые дрожжи. Он теперь хищно смотрел на Петю, видя перед собой кусок мяса, а не живого человека.