Паладин душ
Шрифт:
– Знаю. – Услышав его удивленный смешок, Иста подняла глаза и сказала срывающимся голосом: – Если вы будете ко мне слишком добры, я начну рыдать, и мы оба погибнем.
Он казался немного изумленным, но кивнул:
– Жестокая леди, вы запрещаете мне быть добрым! Значит, так и будет. Нам пора в путь, чтобы перебраться в более безопасное место. Быстро и осторожно, потому что, мне кажется, в живых остались не только ваши люди. Надеюсь, сначала мы встретимся с кем-нибудь из моих. – Он хмуро огляделся. – Я пошлю их сюда забрать все это и отловить лошадей.
Иста осмотрела пейзаж. Трупы лежали в неестественных позах; изнуренные лошади ушли недалеко. Кричащие видения исчезли, – она
Всадник помог ей подняться, она благодарно кивнула. С каждой минутой отдыха тело затекало все больше. Еще немного, и она не сможет ни ходить, ни ездить верхом.
Или даже просто сесть в седло. Попытка поддержать ее ногу закончилась тем, что Иста застонала от боли; тогда он просто взял ее за талию и подсадил. Рейна не была особо высокой, но и не напоминала тростинку, как тогда, когда ей было восемнадцать. Так нечестно – этому мужчине должно быть столько же лет, сколько ей, но те годы, что посеребрили его бороду, оставили его силу нетронутой. Конечно, патрулируя окрестности, он постоянно тренируется. Он легко и изящно оседлал своего высокого скакуна. Иста подумала, что этот красивый серый в яблоках жеребец принадлежит тем же кровям, что и длинноногий гнедой Лисс, такой же поджарый, быстрый и выносливый.
Всадник направился вдоль реки вверх по течению. Иста заметила на песке и гальке следы его же коня, идущие им навстречу; радовало то, что других отпечатков копыт видно не было. Спустя несколько минут следы поворачивали, скорее выворачивали, из редкого леска, тянущегося вдоль реки. Но они поехали дальше вдоль воды. Усталый конь Исты шагал медленно, через силу, и только присутствие другой лошади заставляло его двигаться вперед. «Прямо как я», – подумала Иста.
Она рассматривала своего спасителя при более ярком свете. Так же как конь и меч, остальное его снаряжение было отличного качества, но не носило безвкусных украшений из драгоценных камней или металлических вставок. Офицер небедный, но серьезно относящийся к своему делу. Чтобы выжить двадцать лет на этой границе, а судя по бороде и обветренному лицу, он провел здесь не меньше, мужчина должен уделять максимальное внимание тому, чем он занимается.
Это лицо притягивало ее взгляд. Совсем не мальчишеское, свежее и румяное, как у Ферды или Фойкса, не старческое, сморщенное, как у ди Феррея, а лицо, полное силы и зрелости. Лицо человека, достигшего апогея жизни. Бледное, хотя и дышащее волей. Прошедшая зима в Карибастосе, видимо, была необычно пасмурной.
Ошеломляющее первое впечатление – это вовсе не то же самое, что любовь с первого взгляда. Но в любом случае это приглашение задуматься над этим вопросом.
Что такое, в конце концов, она и любовь? Когда ей было восемнадцать, лорд ди Льютес подарил ей яркий, простой, отравленный триумф брака с реем Иасом. Который рухнул вниз в долгий, темный туман ее вдовства и проклятия, ослепив ум и сердце. Весь расцвет ее жизни покрыт черной пеленой, и эти долгие годы не изменить, не стереть. У нее не было ни жизни, ни опыта, которым другие женщины обладают к такому возрасту.
Несмотря на повсеместное идеализирование девственности, верности и непорочности – исключительно в отношении женщин, – Иста знала, что множество высокородных леди при дворе Иаса тайно или открыто заводили любовников. Она слабо представляла, как они со всем этим управляются. Такие вольности, конечно, не могли случиться при малом дворе вдовствующей провинкары в Валенде; старая леди терпеть не могла бессмыслицы и поэтому не держала вокруг себя бессмысленных молодых людей, не считая своей
За исключением ужаса в последние три дня, наверное. Но даже страх находился по другую сторону прозрачной грани, разделяющей ее разум.
«И все же, – она покосилась в сторону, – это поразительный мужчина». Только час она сможет оставаться скромной сьерой ди Аджело, способной полюбить красивого офицера. Когда они прибудут на место, сон закончится.
– Почему вы молчите, леди?
Иста кашлянула:
– У меня разбредаются мысли. Мне кажется, я поглупела от усталости. – Они еще не добрались до безопасного места, но когда они наконец будут там, она упадет, словно подрубленное дерево. – Вы тоже, наверное, всю ночь провели на ногах, подготавливая нам такой радушный прием.
Он улыбнулся на это, но сказал только:
– Мне теперь не нужно много спать. Отдохну после полудня.
Его глаза снова принялись ее изучать, смущая пристальным взглядом. Казалось, что для него она остается какой-то чрезвычайно сложной загадкой. Иста, чувствуя неловкость, отвела глаза в сторону и первая заметила предмет, плывущий вниз по течению.
– Труп, – указала она в его сторону. – Это та же река, вдоль которой ехала колонна джоконцев?
– Да, она тут поворачивает… – Он заставил своего коня войти в покрытую рябью воду до самого брюха, нагнулся, схватил тело за руку и отволок на песок. К огромной радости Исты, мертвый не был одет в бело-голубые цвета ордена Дочери. Еще один несчастный молодой солдат, который теперь никогда не состарится.
Офицер поморщился, глядя на него:
– Похоже, разведчик. Я бы с удовольствием оставил его плыть дальше, в Джокону, пусть доложит о случившемся. Но туда, без сомнения, уже отправились куда более разговорчивые курьеры. Они всегда найдутся. Этот может покоиться с миром. – Он оставил промокшее тело и пришпорил коня. – Их колонне пришлось бы здесь повернуть, чтобы миновать крепость Оби и замок Порифорс. Хотя последний изначально был построен для обороны южной, а не северной стороны. Им следовало бы разделиться, чтобы прошмыгнуть мимо нас по двое и по трое. Так бы они потеряли кого-нибудь, но не всех. Однако их привлекал самый короткий путь.
– И самый верный, раз они знали, что река течет в Джокону. У них были сложности с определением направления. Не думаю, что такое отступление входило в их первоначальные планы.
Его глаза удовлетворенно сверкнули:
– Мой б… Мой лучший советник всегда говорил, что в таких случаях так и получается. И, как обычно, он оказался прав. Поэтому прошлой ночью мы разбили на этой реке лагерь, ничего не делали и ждали, когда джоконцы сами придут нам в руки. Делом занимались разве что разведчики, которые загнали не по одной лошади, чтобы поддержать связь.
– А до вашего лагеря еще далеко? Похоже, мой многострадальный конь уже на последнем издыхании. – Животное спотыкалось через каждые пять шагов. – Он мой собственный, и мне не хотелось бы, чтобы он начал хромать.
– Да, мы могли запросто выследить джоконцев только по изнуренным лошадям, которых они оставляли на пути. – Он осуждающе покачал головой. По его собственному грациозному жеребцу, даже после утренней гонки, было понятно, что заботятся о животном как полагается.
Легкая улыбка мелькнула на лице офицера: