Пальцевая сюита
Шрифт:
– Лучше не бывает, – подумал поэт и именно в эту самую секунду ему на язык наступил заигравшийся трубач, который даже не заметил этого.
Тюрьма
Обычный человек, у которого никогда не было проблем с законом.
В детстве он брался за поперечины спинки стула и смотрел на свою комнату, разделённую вертикальными линиями на сектора. Отчего-то ему становилось
Крошечный человек за маленькой решёткой.
Пальцевая сюита или две заметки о музыке прощаний
1.
Вчера у меня был особенный день.
Всю ночь перед вылетом я не спал, перебирая маленькие камешки мыслей у себя в голове – и даже пару раз бросил вдаль, прямо в пучину тревожности.
Затем долгое перетаскивание багажа и моего сонного тела от дома в самолёт. И вот я сижу на своём месте, внутренне готовый в случае чего взлететь самостоятельно, чтобы на высоте в несколько тысяч метров взбодриться от жгучего мороза.
Устроившись у иллюминатора, я лениво наблюдал за вознёй, обычно сопровождающей отлёт каждого борта. Вокруг было столько людей, но к ним я не считал нужным поворачиваться. Будет несколько часов, чтобы на них посмотреть.
Время прошло, все заняли свои места, а я повернулся, чтобы взглянуть на своих соседей.
Но мне это так и не удалось – взгляд неловко споткнулся о невидимое препятствие, и я стал смотреть на длинные пальцы незнакомки, сидящей рядом со мной.
Я моментально в них влюбился, в эти едва ли не просвечивающие от тонкости, пальцы – и следующие несколько часов я только и делал, что неловко скрывая интерес, наблюдал за ними.
Они жили собственной жизнью, хотя по характеру были довольно спокойным табуном диких пальцев – не делали лишних движений, словно осознавая свою внутреннюю силу.
Я знал, что у меня нет никаких шансов, что скоро самолёт сядет, и мы затеряемся в толпе. Да и ведь моя любовь к пальцам вовсе не означала, что я полюблю человека целиком.
Так и просидел до самой посадки.
Не смотря в её сторону, я собрался выходить. Когда я вышел из самолёта, то сразу пошёл забирать багаж – только бы скорее прошло тоскливое ощущение прощания.
Но в аэропорту я ещё один раз, краешком глаза, увидел эти пальчики, несущие что-то в себе.
Как это красиво и грустно, сюита пальцев
Может быть, я их ещё увижу?
2.
Но ведь есть и другие музыкальные произведения, отличающиеся иным звучанием и красотой.
Пальцы трясутся, внутри всё сжалось от ужаса – и этому ритму начинает подчиняться всё остальное тело. Пусть это и едва заметно, но такова мелодия прощания.
Правда, многие сознательно стараются не замечать её исполнения – особенно когда её играет кто-то из близких.
Нуар кленовых листьев
Незаконченность некоторых мест поражает.
Крошечный парк возле большого и загадочного здания. Идёт дождь, а потому на лавочках никто не сидит. Они лодочками одиноко плывут по поверхности города.
А ветер шевелит ветвями клёна, которые не производят ни единого звука – словно тусклый свет фонарей исключил такую возможность.
Но этому месту катастрофически не хватает тёмной фигуры одинокого героя. Он может быть детективом или агентом, это совсем неважно – но его история приключений, остросюжетных хитросплетений и интрига, граничащая со смертельной опасностью – всё это могло бы вдохнуть новую жизнь в будничный вид маленького парка.
Кегли и анкета
Как много вещей, способных растоптать нас и усомниться в себе.
Простенькая анкета, как сияющий до рези в глазах белый шар для боулинга, приблизилась к ней.
А она, всего лишь упорядоченность кеглей, видела только эту анкету и не могла пошевелиться от простого вопроса – кем Вы мечтали быть в детстве?
Удар – страйк, все её внутренне содержимое распалось, и на глазах навернулись слёзы. Она вспомнила свои мечты! Как она могла столько о них не думать?
Она вращается вокруг солнца, мягко согреваемая его лучами – а её облик представляется космическим путешественникам ледяной пустыней с вкраплениями тёмных скал.
Но это только первое впечатление.
Планета, полностью из мороженого с шоколадной крошкой, что постоянно находится в подтаявшем состоянии, ждёт гостей с далёких звёздных систем.
Именно этого она хотела – дарить космонавтам, измученным странствиями, вкусное мороженое.