Пальмы за окном
Шрифт:
*
После купания Натали и Кристель устроились в шезлонгах. В узких черных бикини и темных очках, обе изящные, длинноногие и светловолосые, они выглядели почти как близнецы.
– Первое время я думала, что никогда не привыкну к жаре в Калифорнии, - не открывая глаз, сказала Натали, - после Лондона я тут буквально плавилась. А теперь, наверное, не смогла бы жить нигде, кроме Лос-Анджелеса!
Кристель закинула руки за голову:
– В этом я с тобой солидарна, мама!
–
– уточнила мать.
– Я люблю их наравне.
Натали села обновить лосьон для загара. И внимательно посмотрела на девушку:
– Ты о чем-то еще хочешь рассказать?
– Да, мама. Весной Эрик возил меня в Нэшвилл к своим родителям. Они праздновали золотую свадьбу. Видела бы ты их! Просто замечательные люди! Они очень любят друг друга и детей. У Эрика брат и сестра, и пятеро племянников. У них дома тепло, морально тепло. Разве может в такой семье вырасти плохой человек?
– Он познакомил тебя со своей семьей?
– Натали нанесла лосьон на спину и плечи дочери.
– Не забывай о защите, а то обгоришь... Что же, это хороший признак. И ты считаешь...
– Думаю, да, - Кристель мечтательно посмотрела в сторону Санта-Аны, словно надеясь увидеть издалека черный "лендровер" Эрика.
*
Генри Пинкстон постоял немного в тени пальмы, отдыхая после полдневной жары. Он любовался женой и дочерью у бассейна. Какая красавица Натали, он может смотреть на нее часами. А Кристель - вылитая мать, ну а характер у девочки по-мужски целеустремленный, твердый и решительный. В первый раз Кристель проявила его в 17 лет, когда вместо запланированного искусствоведческого колледжа подала документы в колледж ВВС. Она выдержала дома уговоры, давление, скандалы и угрозы и с отличием окончила колледж. За восемь лет после выпуска дочка дослужилась до капитана и налетала такое количество миль, что многие пилоты ей завидуют. И Генри гордился своей дочерью. Девочка знает свою цель в жизни и уверенно идет к ней.
Статный и подтянутый, несмотря на свои 56 лет, Генри выглядел очень представительно. Статный загорелый брюнет с открытым улыбчивым лицом. Ему были к лицу как мундир, так и неофициальные джинсы и гавайские рубашки.
– Как приятно видеть такую картину, - сказал он, подойдя к бассейну, - две светловолосые девочки-красавицы нежатся на солнышке!
– он наклонился, чтобы поцеловать жену.
– Девочка здесь только одна, - Натали с удовольствием ответила на поцелуй.
– А обо мне так даже с большой натяжкой не скажешь.
– Ну, королева штурвала, докладывай, - Генри по привычке взъерошил светлые волосы дочери.
– Что нового в твоей жизни, как служба? И почему ты с Рождества тут не появлялась? Если у тебя нет уважительной причины, придется назначить тебе взыскание...
– Есть, - Кристель села, поджав ноги.
– И она, то есть он, скоро будет здесь.
– Да неужели?
– Генри сел на жалобно скрипнувший шезлонг.
– У тебя кто-то есть? А мы с мамой уже начали думать, что тебя только самолеты
– Это мой командир, - рассказывала Кристель.
– Мы вместе уже год. Просто я сразу не хотела вам рассказывать, пока мы не поймем, насколько у нас все серьезно. Правда, мама все равно уже откуда-то узнала...
– На то я и журналистка светской хроники, чтобы добывать любую информацию, - Натали тоже перевернулась на спину и надела очки.
– Итак, значит, у вас все серьезно?
Кристель кивнула.
– Тогда взыскание отменяется, а жаль, - Генри расстегнул воротник белой официальной рубашки.
– А я уже хотел отправить тебя на камбуз. Мы уже давно не ели твой фирменный пирог с кленовым сиропом и орехами!
– Папа, я его испеку без всякого взыскания, - пообещала Кристель.
– Хотите, к ужину приготовлю?
– Завтра, - покачала головой Натали.
– В первый день отпуска нужно бездельничать вволю. Тем более, что к ужину я уже испекла печенье с яблоками.
*
Черный джип "ленд-ровер" ехал по оживленным улицам и проспектам Малибу. Запыленный после двухсот километров на шоссе Сан-Диего - Лос-Анджелес, массивный, но маневренный автомобиль был любимой машиной Эрика Куолена. Больше всего мужчина ценил в автомобилях добротность и практичность. Конечно, армейский "хаммер" был бы лучше, но для цивильных поездок обычный джип подходит больше.
Кристель подробно объяснила ему, как найти дом ее родителей, и Эрик скоро уже выехал на нужную улицу.
Рослый крупный мужчина с обильной проседью в темно-русых волосах и холодными серыми глазами на малоподвижном лице приподнял очки и прочитал фамилию на почтовом ящике: "Пинкстон". Значит, он приехал туда, куда нужно.
Натали и Генри ушли в дом, чтобы ответить на звонок Антуанетты Сент-Клер из Лондона, и Кристель осталась в патио одна. Она плавала в бассейне, и Куолен задержался, любуясь движениями ее гибкого точеного тела.
Кристель доплыла до борта, оттолкнулась и повернула обратно, ритмично взмахивая руками.
Эрик прошел в патио и сел на шезлонг, ожидая, пока девушка выйдет из воды.
– Привет, Эрик, - Кристель взобралась на борт и села, свесив ноги в воду.
– Как доехал?
– Нормально, - Куолен прилег, закинув руки за голову.
– Слушай, эта эфемерная конструкция не развалится под моим весом?
– Она и двоих выдержит.
= Это намек, или приглашение?
– Куолен спрашивал с ленивой иронией, расслабившись в шезлонге и поглядывая на узкую загорелую спину и изящный затылок девушки.
– Это ответ на вопрос, босс. Потому что скоро вернется мама. И, если ты примешь мой ответ за намек, она намекнет тебе так, что ой-ой-ой.
– Да, если сама Натали-Бритва из Голливуда на меня рассердится, это будет пострашнее, чем в Сальвадоре, - вполголоса рассмеялся мужчина.
– М-м... На днях нам нужно будет отлучиться на одну встречу...