Палочка для Рой
Шрифт:
Он бросил взгляд на туннель:
— Кажется, у неё настали тяжелые времена.
К тому времени, когда он перевел взгляд обратно, я уже сократила половину дистанции между нами.
— С её родителями произошел неудачный инцидент, — сказала я. — Встретились с опасными людьми и не пережили встречи. Вы же ничего об этом не знаете, не правда ли?
Он уставился на меня:
— Довольно необычно, что ребенок сумел выбраться из подобной ситуации без повреждений.
— Мне кажется, некоторые люди просто везунчики, —
Я была почти на месте.
В одной руке у меня был порошок тьмы, другой я открывала карманный нож. Это было нелегко — швейцарские перочинные ножи, даже в самые лучшие времена, было трудно открыть, и одной рукой, вслепую, ещё труднее. Тем не менее, я ощутила, как нож раскрылся, как раз в тот момент, когда я оказалась на расстоянии вытянутой руки от него.
Порезать запястье — и он выронит палочку. Я окажусь в пределах досягаемости, и нож разрежет артерию на его бедре. После этого он скорее всего перестанет быть угрозой, из-за шока и кровопотери, но только если я застану его врасплох. Новое тело было маленьким и слабым, и не имело силы и рефлексов, которыми обладало старое.
— Я — Северус Снейп, — представился он.
Он пристально взглянул мне в глаза, и я ощутила укол головной боли.
— И я здесь, чтобы предложить вам поступление в Хогвартс.
— Что? — спросила я. — Так вы здесь не затем, чтобы убить меня?
Он опустил взгляд и, должно быть, увидел отблеск ножа.
Мистер Снейп сделал шаг назад и медленно убрал палочку:
— Я здесь, чтобы сделать предложение. Произошло волнениё, когда было замечено, что некоторые из будущих учеников попали в неудачные инциденты.
— Инциденты, ага, — сказала я, саркастически усмехнувшись. — Называйте, как хотите, лишь бы стало легче прятать голову в песок.
Мы были одни — я отослала некоторых из своих насекомых на максимально возможное расстояние, и они никого не засекли. Он мог быть настолько самонадеян, чтобы думать, что в состоянии самостоятельно справиться с ребенком маглов, но я уже пережила одну атаку.
Его глаза сузились:
— Что вы знаете о произошедшем?
— Я подслушала, как они планировали убить еще трёх детей и их семьи, — ответила я. — До того, как они получат свои письма.
— И вы решили не ходить в полицию?
Он знал достаточно, чтобы называть их полицией вместо того, как там, чёрт возьми, слова, которое употребляли другие. И при этом всё равно разгуливал в мантии.
— Они говорили, что у них есть люди в отделении.
Снейп выпрямился:
— Если это правда — Хогвартс самое безопасное для вас место в Великобритании.
Хогвартс.
— Это школа? — спросила я.
— Да. Вы — ведьма, и в Хогвартсе вас научат, как полностью раскрыть ваш потенциал.
— Меня. Вы хотите сказать, что я одна из вас?
Он пристально посмотрел на меня.
Я не знала, почему не ухватила связь раньше. Все остальные убитые
Это объясняло ощущения, возникшие у меня, когда я брала в руки палочки. Я списала это на маркетинговый ход, или что-то присущее самим палочкам, тем более что Олливандер был так настойчив в том, что именно палочка выбирает носителя.
— Вы знаете, кто мы, — сказал он. — И на что мы способны.
— Я видела кое-что из того, что вы можете, — сказала я мрачно. — Так зачем тогда ваши люди пытались убить меня, если я одна из вас?
— Некоторые люди верят, что такого рода сила должна быть сохранена для тех, кто вкушал её плоды в течение нескольких поколений. Они боятся, что новички окажут разрушительное влияние на их образ жизни.
— То есть они расисты, — сказала я. — И как это мне поможет?
— Хогвартс — единственное место, где никто не осмелится напасть на вас, — ответил он. — А ещё, он лучше чем дыра в земле.
Я уставилась на него. Поверила ли я ему? Невозможно было сказать наверняка.
Мое впечатление от волшебников было таково, что они достаточно самонадеянны для веры в то, что обычный человеческий ребенок не стоит того, чтобы его дурить. В обычных условиях, они были правы в такой самонадеянности.
В моем мире люди получали суперсилы во время триггера; он происходил, когда у людей случался наихудший день в их жизни. Было неизвестно, происходят ли триггеры с детьми, так что люди вели себя осторожнее рядом с ними.
Здесь же, очевидно, люди моего возраста считались беспомощными даже в сообществе Волшебников.
— Как вы узнали моё имя? — спросила я, встречаясь с ним взглядом.
— Существует магическое перо, — ответил он. — Всякий раз, когда магия в ребёнке впервые проявляет себя, перо записывает его имя в книгу. Для большинства детей это происходит рано, и письма рассылаются по установленным датам, давая им избыток времени на подготовку к их путешествию.
Он помедлил.
— Некоторые люди задерживаются в развитии. Их магия не проявляет себя до самого последнего месяца. Если это не происходит до сентября, то тогда им приходится ждать до следующего года.
— У меня нет никакой магии, — сказала я.
— Перо не ошибается, — ответил он. — Разве вокруг вас не происходили необъяснимые вещи? Когда вам удавалось навязать миру свою волю?
Мои насекомые.
Я ощутила, как меня пронзает внезапным шоком. Я полагала, что это возвращается моя суперсила, медленно, но верно. Но существование в мозгу связи с инопланетной сущностью, даровавшей нам силы, не имело смыcла в абсолютно новом теле. В этом мире шарды не давали людям суперсилы, и моя суперсила не возвращалась. Я имитировала её с помощью «магической» силы, чем бы они ни была.