Палочка для Рой
Шрифт:
– Как мы узнаем? — спросила она. — Когда всё начнется, в смысле?
– Они начнут убирать авроров, — объяснила я. — Большинство авроров здесь некомпетентны, но они никогда не позволят нападать на детей. Полагаю, что они отошлют многих из них домой, под предлогом того, что в школе осталось меньше детей, которых надо защищать. Немногие оставшиеся будут отвлечены под тем или иным предлогом. Может, произойдёт нечто отвлекающее в одном из уголков замка.
Имей я намерение стереть с лица земли целое поколение учеников без того,
– Если всё так и произойдет, то они обвинят Пожирателей Смерти, — продолжила я. — И используют нападение как подтверждение своих заявлений, что маглорожденным в Хогвартсе слишком опасно. Они попытаются отослать нас прочь: или в сиротский приют, или вообще выслать из страны.
– Может, так было бы лучше? — спросила Гермиона. — Уехать, пока всё не закончится?
– В следующем году в Хогвартс приедут новые маглорожденные, — пояснила я. — А через год — ещё. Мы что, допустим, чтобы их перерезали или Министерство, или Пожиратели Смерти?
Она покачала головой.
– Это не закончится, пока все мы не сможем спокойно жить так, как захотим, — сказала я. — И даже если мы уедем, то где гарантии, что этот конфликт не последует за нами? Думаешь, Пожиратели Смерти ограничатся только Британией? Я бы не стала. Я бы попыталась расширяться по чуть-чуть, раз за разом, очень плавно, чтобы волшебный мир не поднял тревогу, пока не станет слишком поздно.
– Говорят, что он пытается стать бессмертным, — заметила Гермиона. — Именно поэтому он выбрал себе такое имя.
– Если он проживёт достаточно долго, то, вполне вероятно, сможет захватить весь мир, — ответила я. — И это значит, что безопасных мест не останется нигде.
Произнося эти слова, я немного слукавила.
Я сомневалась насчёт того, что Волдеморт был достаточно компетентен, дабы представлять собой мировую угрозу. Даже Гриндевальд не добился такого успеха, а уж он был намного более компетентен.
Тем не менее, всегда имелась вероятность того, что он был умнее, чем я полагала. У него всё ещё имелся доступ к провидцу с неизвестными способностями, и он был довольно умён в своих попытках внедрения в Министерство.
Гермиона кивнула, затем произнесла:
– Сейчас же этим займусь.
– Пойду потолкую с Локхартом, — сказала я. — Надеюсь, он поможет советом.
Гермиона недоверчиво уставилась на меня.
К нынешнему моменту всем, кроме нескольких наиболее ослепленных страстью девушек, стало ясно, что Локхарт по своей компетентности с Трэверсом и рядом не стоял. Некоторые сомневались, дотягивает ли его квалификация даже до уровня шестикурсника.
– Как волшебник он хлам, — пояснила я. — Но в пиаре разбирается. У нас проблема с публичным образом, и, надеюсь, он подаст несколько идей, как нам с этой проблемой справиться.
Она нахмурилась, затем кивнула.
Если бы она встретилась с Гленном Чамберсом, то поняла бы, насколько важным
Я надеялась избежать крайнего варианта, и это означало, что мне пригодятся любые советы.
Я покинула Гермиону и отправилась к кабинету Локхарта.
– Профессор Локхарт? — окликнула я.
– Мисс Эберт, — отозвался он.
Выглядел он немного нервным. Он всегда так выглядел, с того первого дня, когда я проявила чрезмерный энтузиазм в избавлении от пикси.
Я вошла в его кабинет и села.
– Мне нужен совет, — пояснила я.
Он немного расслабился и тоже сел.
– Чем я могу вам помочь, дорогая?
– Вы слышали о том, как Министерство изображает маглорожденных террористами, — сказала я. — Заставляет людей думать, что мы на всё пойдём, чтобы всех убить.
На мгновение выглядел он так, словно ему крайне неуютно, затем Локхарт взял себя в руки.
– Достойно сожаления, не правда ли?
– Мне стало интересно, как нам с этим бороться? Придира на нашей стороне и трудится без устали, но дело, кажется, не сдвигается с мёртвой точки.
Он нахмурился.
– Сложный вопрос. Я мог бы рассказать вам, как улучшить вашу собственную, личную репутацию, но улучшить репутацию целой группы... это сложная задача, особенно с учётом ограниченности ваших ресурсов.
– Была бы признательна за любую помощь с вашей стороны, — сказала я.
– Что же, у вас есть доступ к общественной газете, — сказал он. — Хорошее начало. Вам не нужны статьи, которые явно выступают за маглорожденных. Люди разгадают такой подход и отвергнут статьи. Вам нужно действовать незаметнее.
– Правда?
– Люди верят авторитетам, начальству, — объяснил он. — В этом отчасти ваша проблема. Когда Министерство выдвигает кого-то вроде Министра и тот говорит: «маглорожденные опасны» — трудно противопоставить ему кого-то со схожим авторитетом, чтобы он сказал, что Министр ошибается.
– Я даже не уверена, что эта история с сопротивлением маглорожденных реальна, — ответила я. — Мне кажется, что Министр всё выдумала.
– Да и не важно, — отмел он. — Важно только то, во что верят люди. Если придуманная террористическая группа напугает людей достаточно, чтобы протолкнуть законопроект, то будет ли иметь значение, что группа эта не настоящая?
– Так как нам с этим бороться? — спросила я.
– Нужно обращаться к эмоциям людей, — пояснил он. — Числа не впечатляют людей. На самом деле человек не может переживать больше чем за сотню или две людей. Сообщите им, что Нунда убила тысячу африканских волшебников — они лишь пожмут плечами. Заставьте их переживать из-за одного ребёнка, и они все поднимутся, готовые сражаться.