Память (Братья)
Шрифт:
– Ты была влюблена.
– Да. Точно. Но потом стала замечать, что он не такой уж идеальный, как мне казалось.
– Ты тоже не ангел. Характерец тот еще.
– Я не о недостатках. Он злой. Как вам объяснить? Мелкие такие эпизоды как-то в один момент сложились в общую картину. Я испугалась. Со мной он всегда спокоен и нежен. А вот с другими…, – Маринка рассказала, как его боятся на стройке, как он бил незнакомого мальчишку.
– Он несет на себе крест. Он принесет тебе беду, ты все правильно сделала, что порвала с ним.
– Я его не бросала. Я только сказала, что не могу ему врать, если уже не люблю. А он психанул и
Лялька опять перемешала карты и вынула три из них.
– Он в городе, Мариша. И никуда не уезжал.
– Тогда я ничего не понимаю. Похоже, это он меня бросил.
Ляля достала еще три карты.
– Не нравится мне то, что с ним творится. В голове слишком много черных мыслей, – Ляля с тревогой посмотрела на Маринку.
– Тетя Ляля, не пугай меня, я и так места себе не нахожу.
– Марина, давай попросим Борина навести о нем справки. Как его имя?
– Вадим. Вадим Джанаев. Он прораб на стройке.
Ляля достала сотовый телефон и открыла справочник. «Борин, рабочий», – прочла она мелкие буквы. Нажав кнопку вызова, она стала дожидаться ответа.
– Леонид, здравствуй, Елена Соколова беспокоит. Мы можем встретиться? Хорошо, сейчас подъедем. С Маришкой, Галкиной дочкой. Минут через десять. До встречи.
– Собирайся живенько, Борин нас ждет.
Маринка вскочила с дивана. «Наконец – то что – то прояснится. Его найдут, я с ним поговорю, и все станет на свои места», – подумала она, успокаиваясь.
Глава 32
Лилечка сидела на своем вертящемся стульчике и решала: дожидаться ей Стрельцова или уйти домой. Она только подумала, что нужно бы доложиться генералу Трофимову. Делать ей было решительно нечего, а дома ждал уютный диван и куча нечитанных детективов. Хотя нет, она же хотела сначала поговорить с папой. Лилечка заперла дверь приемной и пошла к лестнице на третий этаж.
– Куда это мы направляемся? – Стрельцов собственной персоной двигался прямо на нее.
– К вам, – выкрутилась она.
– Вот он я. Пойдем, поговорим, и я отпущу тебя домой.
Лилечка облегченно вздохнула. Она шла за Стрельцовым и думала, что настроение у того явно улучшилось. «Успел все перепрятать. Знать бы, что он унес с собой из кабинета начальника», – любопытство все еще не отпускало ее.
Они вошли в приемную, думая каждый о своем. «Похоже, главные документы по нашим делам он держит в сейфе», – Стрельцов ругал себя за то, что ни разу не подсмотрел комбинацию шифра, когда Дубенко при нем открывал сейф. Ведь случись с Дубенко страшное, железный ящик вскроют и найдут много чего! И тогда ясно станет, что он, Стрельцов, имеет непосредственное отношение к сбору информации на разных людей. А там упоминаются такие фамилии! Денис поежился. В милиции он, конечно, не доложил о своем участии в делах шефа. Речь шла только о Беркутове и о том старике, Щеглове. Тут он все честно рассказал. Денис похолодел. «Досье на самого Трофимова, оно тоже там», – на протяжении последнего года в тоненькой пластиковой папочке появились документы, которые могли смести с поста не только Трофимова, но и…! И он, Стрельцов, своими руками себя заказал. «Они меня уберут, точно», – утвердился он в неутешительном прогнозе. Он глянул на Лилечку. «А кто у нас муж?» – вдруг осенила его спасительная мысль: Топильский – племянник Трофимова. Его, Дениса, может спасти только
– Лиля, давай поговорим.
– Слушаю вас, Денис Сергеевич.
– Ты девушка умная и наблюдательная, – начал он с банального комплимента.
Лилечка усмехнулась. «Но не это тебя интересует во мне, Денис», – подумала она. Как и все женщины, она безошибочно определила, что официоз в их отношениях закончился.
Денис с интересом посмотрел на Лилечку. Заметив новые нотки в ее голосе и поняв, что она догадалась о его намерениях, Денис решил подыграть ей. Голосом заговорщика он продолжил.
– Ты уже сама все поняла, так ведь?
Лилечка молча кивнула.
– На самом деле есть два варианта развития событий. Оба на случай, если Дубенко не вернется в этот кабинет. Я не сомневаюсь, ты в курсе, что мы с шефом имеем некую информацию о весьма влиятельных лицах города.
«О чем это он?», – Лилеча насторожилась. Похоже, ее «расследования» задели не самую интересную часть деятельности этих двоих.
Стрельцов, не заметив перемены в Лилечкином настроении, продолжил.
– Так вот. В первом варианте мы оставляем все, как есть. В случае появления нового хозяина сейф открывают, и содержимое становится известным многим. Буду откровенным, пострадает твой родственник, – Стрельцов намеренно не стал смягчать «приговор».
– Трофимов? – Лилечку вдруг осенило: они собирали досье. Мерзость какая! Лилечка любила мужа, уважала генерала Трофимова, хорошо знала его дочку и от мысли, что у них могут быть неприятности, ей стало не по себе.
– Да, девочка. Но ты этого не хочешь, правда?
Лилечка зло посмотрела на Стрельцова. «Мусорщик», – окончательно определила для себя она его статус.
– А каков второй вариант?
– Ты через своего мужа передаешь генералу предложение открыть сейф не дожидаясь, выживет Дубенко или нет.
– Почему бы вам самому не пойти с таким предложением к генералу.
– Лиля, ты же не маленькая. Я хочу гарантий для себя.
– Каких? Вы что же, Денис Сергеевич, решили на этом еще и подзаработать? А не страшно?
– Страшно. Именно поэтому не о деньгах речь, – Денису все меньше нравился разговор и тон, которым вдруг заговорила эта девчонка.
Лиля молча ждала продолжения. «Дура, я ему еще его любимые кексы покупала», – пожалела она чисто по-женски о своей доброте.
– Мне нужны гарантии, что мое имя никогда не всплывет в связи с этими бумажками. Я человек маленький, выполнял приказы вышестоящего начальства и ничего более.
– Ой, ли, Денис Сергеевич? Что – то не очень верится в ваше служебное рвение.
– А вот это уже не твое дело, – зло бросил Денис. «Вот сучка! Кто бы мог подумать, зубки показывает. Фиг с ней, лишь бы помогла».
– Хорошо, Денис Сергеевич. Я поговорю с мужем и папой.
«С папой? А кто у нас папа?», – забеспокоился вдруг Стрельцов. Он точно знал, что она жена племянника Трофимова и все. Ему и в голову не приходило поинтересоваться ее родителями. Боясь услышать неприятную для себя информацию, он осторожно спросил: