Память льда

Эриксон Стивен

— Это была шутка, — невозмутимо добавил т’лан имасс.

— Ага, я так и подумал.

«Может, я зря все время жду от него подвоха? Впрочем, тут вообще не знаешь, чего ждать».

Костлявые пальцы т’лан имасса погладили широкую голову айя. Зверь затих, будто домашний пес.

— Ты не ошибся, назвав его моим старым дружком. Прежде наши племена брали к себе айев. Не всем это нравилось, но нельзя же было обречь зверей на голод: ведь это по нашей вине им стало нечего есть.

— Да неужели? Выходит, сперва сами перебили на

охоте всю их добычу, а затем пожалели хищников? Я думал, что т’лан имассы живут в единении с природой. Как же, слышал про ваши ритуалы задабривания духов…

— Ток-младший, — перебил его Тлен, — ты насмехаешься надо мной или выказываешь собственное невежество? О каком единении ты говоришь? Даже северные лишайники не знают покоя. Все находится в состоянии непрестанной войны, каждый в этом мире стремится утвердиться. Неудачники попросту гибнут.

— Стало быть, мы и вы похожи.

— Ошибаешься, воин. Нам дано право выбора. У нас есть дар предвидения. Хотя частенько мы слишком поздно осознаём свою ответственность.

Т’лан имасс наклонил голову и посмотрел на морду айя и на свою костлявую руку, утонувшую в его шерсти.

— Дорогой неупокоенный воин, Баалджаг ждет твоих приказаний, — послышался мелодичный женский голос. — Она очень рада тебя видеть. Гарат, а что же ты не приветствуешь нашего бессмертного гостя?

Встретившись глазами с Током, она улыбнулась:

— Гарат наверняка счел, что твоего спутника пора предать земле. Забавный пес, правда?

— Забавный, — согласился юноша. — А еще забавнее, что ты говоришь по-даруджийски, а носишь телабу, словно уроженка Семиградья.

Незнакомка изогнула брови:

— В самом деле? Как же я сплоховала! Кстати, господин, ты тоже говоришь по-даруджийски, хотя сам родом из далекой империи, которой правит одна злобная неудачница… все забываю ее имя.

— Императрица Ласин. А «далекая империя» называется Малазанской.

«Но как, интересно, ты догадалась? Я же не в форме».

— Да, верно, — улыбнулась женщина.

— Меня зовут Ток-младший, — представился бывший вестовой. — А т’лан имасса — Тлен.

— Вот так имечко! Однако оно ему очень подходит… Ой, что же мы жаримся здесь на солнцепеке? Поспешим в тень яггутской башни… Гарат, перестань обнюхивать Тлена. Лучше беги вперед и разбуди слуг.

Мускулистый пес послушно двинулся к башне. Ток заметил, что вход в нее был через балкон, поскольку слой вулканического стекла доходил до второго этажа.

— Слабо верится, что тут можно жить, — вслух заметил он.

— Внешность обманчива, — воркующим голосом ответила женщина и вновь наградила Тока улыбкой, от которой у него зашлось сердце.

— А как тебя зовут? — спросил малазанец, когда они направились к башне.

Вместо женщины ему ответил т’лан имасс:

— Ее зовут госпожа Зависть. Она дочь Драконуса, который изготовил меч Драгнипур. Впоследствии этим самым мечом его убил Аномандер Рейк, владыка Семени Луны. С

тех пор меч находится у Рейка. Говорят, у Драконуса было две дочери. Вторую он назвал Злобой.

— Худ тебя побери, Тлен, ты, наверное, шутишь! — воскликнул Ток.

— Должно быть, самого отца тоже забавляли такие имена, — невозмутимо продолжал т’лан имасс.

— Ну вот, взял и испортил мне все удовольствие, — вздохнула госпожа Зависть. — Кстати, Тлен, разве мы раньше встречались?

— Нет. И все же ты мне знакома.

— Я так и поняла. С моей стороны было бы излишне скромным думать, будто меня не узнают. Мои пути не один раз пересекались с путями т’лан имассов. Дважды уж точно.

Ток внимательно разглядывал женщину своим единственным глазом.

— Хорошо, теперь я знаю твое имя, однако этого мало, — произнес он. — Не понимаю, почему ты обосновалась в развалинах Морна. Неужели так ценишь уединение? Или, может быть, ты что-то ищешь в здешних пустынных местах?

— Так ли уж это важно? — насмешливо протянула госпожа Зависть.

В проеме башни мелькнула чья-то фигура в маске и кожаных доспехах. Бывший вестовой резко остановился.

— Никак сегулех? — изумленно спросил он, резко повернувшись к спутнице. — У тебя в услужении состоят сегулехи?

— А-а-а, вот, стало быть, как их называют! Знакомое слово. Я его где-то слышала, но не помнила, что оно обозначает. Сегулехи, говоришь? Я долго думала, какое имя дать каждому из них, но остальное меня не слишком интересует. Однажды мой путь пересекся с путем Сену — того, которого ты сейчас видел, — и его соплеменников. Они намеревались убить меня, чтобы хоть как-то развлечься. Решили, что их путешествие в этом случае будет менее однообразным. — Она вздохнула. — Как видишь, я до сих пор жива, а они мне служат.

Затем госпожа Зависть обратилась к сегулеху:

— Сену, ты разбудил собратьев?

Коротышка наклонил голову. В прорезях его причудливой маски блеснули темные глаза.

— Думаю, его кивок означает утвердительный ответ, — заключила женщина, обращаясь к Току. — Мои слуги не отличаются разговорчивостью.

Малазанец покачал головой. Его внимание привлекли два меча с широкими лезвиями, висящие у пояса сегулеха.

— Скажи, госпожа, ты отдаешь приказания всем троим или же передаешь их через этого Сену?

— А ведь и правда, из всех троих только он один общается со мной напрямую… А что, это так важно?

— Насколько я могу судить, Сену занимает в их иерархии самую низшую ступень. Двое других не желают общаться с теми, кто не принадлежит к племени сегулехов.

— Надо же, какое самомнение!

Дозорный усмехнулся:

— Сам я впервые вижу сегулеха. Но слышал о них достаточно. Они живут на острове, к югу от континента. По характеру — домоседы, равнодушные к путешествиям. Тем не менее о сегулехах наслышаны также и на севере, даже в Натилоге.