Память льда
Шрифт:
— Продолжайте.
— Башня Джебар была окружена. Такова была ситуация к моему прибытию, сир. Наши солдаты рассеялись, бились небольшими группами, многие в окружении. Насколько я мог видеть, нас разбили. — Он передохнул, тяжело дыша, и продолжил: — Такова была ситуация на момент прибытия. Я готовился вернуться с печальными вестями, сир, но был… уведен…
— Вы были что?
— Извините, сир. Не могу подобрать слова. Появился иноземец с десятком капанцев, что-то вроде ополчения, сир. И сержантом из лестари. Этот человек взял
— Очевидно, этот человек был убедителен. Продолжайте рассказ, сир.
— Иноземец приказал своим солдатам выломать дверь в Стоянку Туляр. Потребовал, чтобы жители вышли и дрались. За детей своих…
— И они подчинились?
— Сир, он держал в руках то, что осталось от одного из детей Сенар. Враги, сир — паннионцы — они начали его есть…
Карнадас подошел к солдату сзади, положил ему руки на плечи.
— Он убедил их, — сказал Итковиан.
Вестовой кивнул. — Иноземец — он… он взял то, что осталось от детской туники, и сделал ее знаменем. Я сам видел. Сир, тогда я перестал возражать… простите…
— Я вас понимаю, сир.
— В оружии недостатка не было. Туляр вооружился — вышло четыре, пять сотен людей. Женщин и мужчин. Иноземец разослал своих солдат, и скоро они стали возвращаться. Вели с собой остатки отрядов Капантхолла, гидрафов, кораллессианцев и Серых Мечей, сир. Видите ли, их траймастер был убит…
— Иноземец собрал их, — прервал его Итковиан. — И что потом?
— Мы пошли на освобождение башни Джебар, сир. Надежный Щит, под этим ужасным знаменем мы несли резню.
— Состояние башни?
— В руинах, сир. Увы. Среди защитников из Капантхолла оставалась дюжина живых. Теперь они с иноземцем. Я, гм, я вернулся к исполнению обязанностей, сир, и был послан отдать вам рапорт…
— Очень великодушно с его стороны. Каково было положение этого ополчения?
— Они готовили вылазку через руины Западных ворот, сир…
— Что?
— На усиление находящихся внутри города пришла рота беклитов. Но там все были мертвы. Иноземец придумал, как удивить их этим фактом…
— Двойные Клыки, кто же этот человек?
— Я не знаю его имени, сир. Он носит две сабли. Бьется как… вепрь, сир, с двумя саблями…
Итковиан долго смотрел на юношу. Под руками Карнадаса боль уходила, ожоги бледнели, опухоль спадала, вокруг погибшего глаза нарастала новая кожа. Надежный Щит повернулся на запад, лязгнув доспехами.
Пожар в казармах освещал только их само здание. Дальше царила темнота. Он перенес внимание на Агору Джеларкана. Насколько он мог определить, новых прорывов не произошло. Смертный Меч получил отличный материал, причина в этом, подозревал Итковиан.
— Меньше звона до рассвета, — пробормотал Карнадас. — Город устоял.
Итковиан кивнул.
Новые сапоги затопали по лестнице. Они обернулись, встречая очередного гонца.
— Надежный Щит, доклад от третьей вылазки к западным редутам.
Итковиан кивнул. Они придут с рассветом. Триста тысяч, может и больше. — Дестриант, открывайте тоннели. Начните с внутренних Стоянок, сир. Всех горожан вниз. Прикажите всем Крыльям и Гривам в казармах, и где еще найдете, обеспечить быстрое продвижение и вход в убежища.
Угловатое лицо Карнадаса скривилось в сухой усмешке. — Надежный Щит, я обязан напомнить вам, что Совет Масок еще не одобрил создание указанных тоннелей.
Итковиан снова кивнул. — К счастью для народа Капустана, мы действовали без разрешения. — Потом он нахмурился. — Кажется, Совет Масок нашел свой путь к спасению.
— Не они, сир. Кафал и Хетан. И новый жрец, тот самый 'торговец', которого вы спасли на равнине.
Надежный Щит медленно мигнул. — У него не было ли охранника — широкоплечего, с парой сабель на поясе? Сабель? Скорее уж клыков самого Фенера.
Дестриант присвистнул. — Думаю, сир, вы правы. Я же лишь позавчера нашел момент и исцелил его.
— Он был ранен?
— Просто перебрал, Надежный Щит. Очень.
— Понимаю. Продолжим, сиры, — кивнул он гонцам. — Нужно донести такую весть до Смертного Меча… и этого иноземца…
После бокового удара левой плетеный щит вылетел из руки беклита. Зазубренная, покрытая засохшей кровью сабля в правой руке Грантла нанесла прямой удар, прорубив шлем, а за ним и череп. Латная перчатка покрылась брызгами крови и мозга. Беклит упал на бок, задергал ногами.
Грантл повернулся, стряхивая с клинка кровавое месиво. В десяти шагах сзади над строем его яростных последователей реяло Детское Знамя — рваная, кричаще-желтая туника, ныне подхватившая также пурпурный цвет высыхающей крови.
Рота беклитов разгромлена. Павший от удара Грантла вражеский солдат был последним. Капитан охранников и его ополчение стояли в сорока шагах снаружи от руин Западных ворот, на широкой улице недавно разоренного бедняцкого пригорода. Все строения были разобраны, бревна и шифер крыш куда-то унесли. Все, что тут осталось — прямоугольники земляных полов и россыпь битой посуды. Шагах в двухстах далее виднелись отряды осаждающих. С рассветом их число быстро увеличивалось.
Грантл смог разглядеть полтысячи бетаклитов, идущих параллельно заградительным рогаткам в сопровождении урдоменов и бетрулидов — легкой кавалерии. За ними вздымалось облако песка, казавшееся золотым под рассветным солнцем.
Лейтенант упал на одно колено перед Грантлом, силясь отдышаться. — Время…время… отступать, сир.
Капитан свирепо оглядел свое ополчение. Пять — шесть десятков еще держались на ногах. С чем я начинал эту ночь? Примерно с таким же числом. Боги, разве это правильно? — Где наши сержанты?