Память любви
Шрифт:
— Рядом с очагом всегда есть место для ночлега, куда мы укладываем самых важных гостей. Дети могут пока спать там.
Но что мне с ними делать?
— Они сами найдут, чем заняться. Главное, следи, чтобы они не мерзли, не голодали и не попали в беду.
— А что сказать моим людям? — допытывался ап-Оуэн.
— Объясни, что эти дети мне дороги, — отмахнулся Ллуэлин. — Пусть гадают, но до правды им все равно не доискаться.
— А если дети проболтаются? — встревожился Морган.
— Ронуин, Глинн, ко мне! —
— Вы мои дети, моя кровь и плоть, и я горжусь этим, но вы не должны никому говорить о нашем родстве. Ронуин, я знаю, ты достаточно большая, чтобы все понять и объяснить брату. Сумеешь, девочка?
— Сумею, — кивнула Ронуин.
— Молодец, — похвалил Ллуэлин, чмокнув дочку в лоб и усмехнувшись при виде удивленной гримаски, промелькнувшей на ее лице. — А теперь я должен ехать. Меня ждут в другом месте, и, хотя и с опозданием, все же необходимо добраться туда.
— Ты вернешься? — прошептала Ронуин.
— Обязательно.
— Когда?
— Когда время придет, девочка. Тут вы в безопасности.
Морган ап-Оуэн — родственник вашей мамы. Он будет защищать вас. Пообещайте, что станете его слушаться.
— Обещаю, — глухо пробормотала Ронуин.
— И я тоже, — пропищал малыш, радуясь, что может угодить отцу.
Ап-Граффид подкинул мальчика и, расцеловав в обе щеки, поставил на пол. Ронуин спокойно взирала на происходящее, не подавая виду, что ревнует.
— Ты еще не составила мнения обо мне, так ведь? — пошутил он.
Ронуин пожала узкими плечиками.
— Я не слишком хорошо знаю тебя, но благодарна за то, что приехал и увез нас. Больше я ничего не могу сказать, Ллуэлин ап-Граффид.
— Ты моя дочь и честна до безобразия, — засмеялся он. — Позаботься о братце, Ронуин. Я вернусь, обещаю. — Он погладил ее по голове, повернулся и вместе с капитаном вышел во двор.
— Па! — жалобно взвыл Глинн.
— Ты же слышал — он скоро приедет, — утешила его сестра. — Давай лучше обследуем все закоулки нашего нового дома. Смотри, какая высота!
Мальчик мгновенно отвлекся.
Когда сгустились сумерки и зал наполнился воинами, дети было растерялись, но Морган усадил их за высокий стол и объявил:
— Эти малыши очень дороги нашему господину Ллуэлину. С ними должно обращаться хорошо и ни в чем не отказывать. Я назначаю восемь человек их личными телохранителями. Лаг, Эдда, Мейбон, Надд, Баррис, Дьюи, Кэдем и От! Я выбрал вас. И присмотрите, чтобы с этими пташками ничего не случилось.
Воины долго добродушно ворчали, хотя втайне были довольны оказанной честью. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы угадать в малышах детей предводителя, пусть Морган и ничего не сказал. И парнишка, и девочка походили на него как две капли воды, если не считать светлых волос последней.
— Они — его кровь, верно? — шепнул лейтенант капитану.
— Я ничего
Ронуин, кормя брата, рассеянно прислушивалась к разговору. Очевидно, их родитель — человек знатный!
После ужина мужчины собрались вокруг детей, как стая больших лохматых сторожевых псов. Ронуин в основном молчала, предоставив брату завоевывать сердца взрослых: по ее мнению, красивее Глинна не было на свете ребенка. Когда малыш стал клевать носом, От подхватил мальчика и уложил на тюфяк.
— Тебе тоже лучше бы лечь, — посоветовал он Ронуин.
— Я старше, — покачала она головой и, увидев, как в дальнем конце зала стоят на коленях несколько воинов, удивленно спросила:
— Что это они делают?
— Кости бросают, — усмехнулся От. — Игра такая.
— Я хочу научиться, — потребовала Ронуин.
— Да ну? Уж и не знаю, что скажет капитан.
— Но почему бы нет? — настаивала девочка.
— Это азартная игра, — объяснил От.
— Не понимаю, — призналась Ронуин. — Видишь ли, я совсем невежественна, потому что всю жизнь прожила с мамой на холме.
— Понятно, — кивнул воин. — Что же, пожалуй, поучу тебя сам. Только не сегодня. Последние дни были трудными, и ты нуждаешься в отдыхе. Готов побиться об заклад, ты никогда прежде не сидела на коне. Кстати, в конюшне есть маленькая кобылка, на которой некому ездить. Я мог бы показать, как держаться в седле. Что скажешь?
— Конечно! — обрадовалась Ронуин.
— Тогда укладывайся рядом с братом, он уже успел уснуть. Завтра у тебя много дел.
От повел девочку к нише в каменной стене, где уже спал Глинн, дождался, пока она ляжет, и подоткнул овечьи шкуры.
— Доброй ночи, крошка, — пожелал он, прежде чем отойти.
— Молодец, — тихо похвалил его Морган.
— Но что, во имя Иисуса, побудило ап-Граффида оставить здесь этих крошек? — поинтересовался От. — Разве такое место, как Ситрол, подходит для детей?
Он налил пива в деревянную чашу и жадно выпил.
— Ничего, он скоро приедет за ними, — вмешался Гэмон ап-Ллуид. — Они — его единственные отпрыски, если, разумеется, где-то нет еще двоих-троих.
— Он был верен моей кузине Вале, — спокойно возразил Морган. — Готов поклясться, других у него нет. Кстати, разве я не запретил вам распускать языки?
— Мы все знаем, что это его дети, — упрямился Гэмон.
— Бедные крошки, — посочувствовал От. — Остались сиротками — ни родителей, ни настоящего дома. Однако если они пробудут здесь недолго, нужно как-то их развлечь, тем более что пока войны не предвидится.
«Да, — подумал Морган, — но надолго ли? А если разразится очередная бойня, Ситрол окажется в гуще событий — недаром расположен чересчур близко к границе, охраняя горный перевал между уэльскими и английскими участками Мачиз».