Память моего сердца

Южная Влада

Саманта уже начинала ему надоедать, и он понимал, что скоро придется продумывать варианты безболезненного расставания. Безболезненного для него, Джеральда, естественно. Да, Сэм очень пригодилась ему, пока пыталась доказать, что она – Мисс Незаменимость. Да, в том, что касается фигуры, все было при ней, и в постели он ни в чем не знал отказа. Но Джеральд все чаще ловил себя на мысли, что она его раздражает. Раздражает щенячьей преданностью, излишней, какой-то наигранной самоуверенностью. Даже сейчас

Джеральда раздражало ерзанье Саманты и то, что она сегодня снова пустила в ход ногти и зубы, хотя он уже однажды давал ей понять, что так делать не надо.

– Ты искусала мне плечо, засранка, – не открывая глаз, проворчал он, решив выплеснуть немного раздражения на нее.

– Подумаешь! – фыркнула Саманта. – Ты же его можешь залечить в одну секунду!

– Могу, – согласился Джеральд, – но это не значит, что нужно каждый раз грызть меня, как собака – сахарную кость.

– Какой ты грубый! – надула губы она, но тут же потянулась, уткнулась носом в его шею и задышала горячо-горячо: – Но ты – классный.

Уголки губ Джеральда дрогнули, растягиваясь в презрительную усмешку.

– Как же мне хочется стать такой, как ты, Джер! – вздохнув, продолжила Саманта и осторожно лизнула его кончиком языка, как бы проверяя, готов ли он повторить подход. – Сильной, прекрасной и бессмертной. А не жалким человечишкой.

– Я не бессмертный, – лениво растягивая слова, возразил он, – меня так же легко убить, как и тебя.

– Но все равно! У тебя в запасе еще много лет! А у меня? – она положила мокрую ладонь на щеку Джеральда, поворачивая его лицо к себе. – Я тоже хочу стать Пожирателем. Преврати меня.

Глухое раздражение снова захлестнуло его, дополняемое ноющей болью в плече.

– «Преврати меня», – передразнил Джеральд, – я тебе что, Гарри Поттер?

Увидев, как поползли вниз уголки ее губ, он заставил себя успокоиться и продолжил, стараясь контролировать тон голоса:

– Чтобы стать Пожирателем, нужно изначально обладать сверхъестественными способностями. Ты должна быть ведьмой. Но у тебя их нет! Ты – никчемный человек, смирись с этим и живи счастливой никчемной человеческой жизнью.

Саманта откинула голову, и их взгляды встретились: его, синий, холодный как лед, и ее теплый карий. Усилием воли Джеральд заставил себя не читать ее мысли – не хотел забивать себе голову тем бедламом, что творился в ее мозгах. Лицо девушки снова перекосила обиженная гримаска.

– Ты просто так говоришь, чтобы от меня отвязаться. Хорошо, если так, почему ты тогда не превратил Клер? Она же была ведьмой. Разве она тебя не просила?

– Началось… – пробормотал Джеральд, все больше склоняясь к мысли выставить Саманту за дверь пусть даже в чем мать родила.

– Я знаю, что просила. Знаю! Она мне много чего рассказывала, в том

числе и про тебя.

– Но ты не торопилась ей открыть свою часть правды, так ведь? – поддел он.

На губах Сэм тут же заиграла самодовольная улыбка.

– Ты про наш маленький секретный любовный треугольник? Нет. Но мне нравилось слушать ее рассказы и сравнивать со своими впечатлениями.

Джеральд рассмеялся.

– Какая же ты извращенка! Обманывала подругу и гордишься этим!

Улыбка сползла с лица Саманты.

– По правде сказать, мне очень не хватает Клер, – пожаловалась она, – и я чувствую себя виноватой. Причастной к ее смерти. Ведь это я вас с ней познакомила. Я убеждала ее тебе верить. – Сэм помолчала, изучая лицо Джеральда. – Неужели обязательно было ее убивать?!

На этом чаша его терпения переполнилась. Ни оправдываться, ни, тем более, раскрывать ей все карты он не собирался.

– Ну все, – он ухватился за бортики ванны и резко поднялся, стряхивая с себя девушку, – романтический вечер подошел к концу. Было приятно. Спасибо. До свидания.

Босым Джеральд прошелся по прохладным плиткам просторной ванной комнаты до крючка, на котором висели полотенца, снял одно и не глядя швырнул в сторону Саманты. Сам он вытираться не стал, хотя вода тонкими струйками стекала по телу, собираясь лужицами на полу. Только взмахнул рукой, излечивая укусы на плече.

– Подожди! – взмолилась девушка, тоже вскакивая и обматываясь полотенцем. – Не уходи. Я боюсь оставаться одна, когда я в твоем доме.

– Это почему же?

– Он огромный. И страшный. И мне кажется, тут водятся привидения.

Джеральд фыркнул, но все же остался, наблюдая, как Саманта отжимает волосы и просушивает их другим полотенцем.

– Не такой уж мой дом и огромный. Чуть просторнее, чем у некоторых, но только потому, что его строили два века назад. С размахом. На целую семью. – Он усмехнулся, чтобы скрыть горечь последних слов. – И если тут и водятся фантомы, то только в подвале. На жилых комнатах я давно поставил заклятие. Не люблю, когда за мной подглядывают.

– А мне все равно не по себе, – поежилась Сэм, подходя к нему и улыбаясь заискивающей улыбкой. – Может, выпьем еще шампанского?

– Я – пас.

– Ну ладно… – улыбка Саманты из заискивающей превратилась в умоляющую, – я тогда пойду, да?

– Пожалуй, да.

Джеральд открыл дверь, собираясь выйти в спальню, завалиться на кровать и игнорировать Сэм до тех пор, пока она не оденется и не уйдет. Может, такой намек покажется ей достаточно прозрачным.

– А ты непротив, если я подружусь с сестрой Клер? Я вчера видела ее на пороге их дома. С виду милая девочка.

Он медленно обернулся, на миг подумав, что ослышался.