Память о смерти
Шрифт:
– Будем надеяться. – Домофон в спальне просигналил дважды. – Прибывают наши первые гости. Туфли?
– А, да. – Ева наклонилась, натянула одну, и тут ее глаза прищурились. Она внимательно присмотрелась к блеску камней на ремешке. – О мой бог, только не говори мне, что эти камни у меня на туфлях – тоже бриллианты.
– Ладно, не буду говорить. Поторопитесь, лейтенант. Хозяева дома не могут себе позволить опаздывать.
Бриллианты на туфлях! Сумасшедший человек.
Сумасшедший человек устроил грандиозную вечеринку,
Официанты выглядели так же элегантно, как и высокие бокалы с шампанским, которые они разносили на серебряных подносах. Ева не стала морочить себе голову подсчетом пуансеттий, но растения и впрямь были превосходны. Изумительны были и красиво украшенные рождественские елки, брызгающие мириадами огоньков.
Да, ее сумасшедший муж устроил грандиозный праздник.
– Это обалденно! – Мэвис Фристоун подбежала к Еве, ведомая своим очень, очень беременным животом. При такой скорости она врезалась в Еву, прежде чем та успела избежать прямого контакта. – Никто не умеет так ослепить, как вы, ребята.
В этот вечер ее волосы были серебряными и торчали во все стороны многочисленными пушистыми прядками. Она была в красном платье, таком тесном, что Ева удивилась, как тугой, круглый мяч, ее живот, не прорывается наружу. Отдавая дань своему положению, Мэвис надела серебряные сапожки на низком каблуке в виде рождественских елочек.
Ее брови представляли собой дуги, составленные из серебряных звездочек. Ева не хотела даже спрашивать, каким образом ей это удалось.
– Ты прямо-таки излучаешь сияние. – Рорк взял Мэвис за руку и улыбнулся великану в красном с серебром костюме, стоявшему рядом с ней. – Честно говоря, это относится к вам обоим.
– Мы подходим к обратному отсчету. – Своей громадной ручищей Леонардо принялся растирать спину Мэвис.
– Уже почти полный срок, как они говорят. Э-э-э… а что это? Можно мне попробовать? – Мэвис схватила с проносимого мимо подноса сразу три канапе и моментально проглотила их, как конфетки. – Ну, в общем, когда пора придет – ну, вы меня понимаете? – мы будем заниматься сексом день и ночь. Оргазм может вызвать схватки. Мой медвежонок – мастер по оргазмам.
Широкое бронзовое лицо Леонардо залилось краской.
– Значит, вы готовы позаниматься с нами в классе, да?
У Евы просто не было сил это обсуждать, она думать не могла о курсах по родовспоможению, которые им с Рорком вскоре предстояло посещать.
– Ой, смотрите, вон Пибоди. По-моему, она взяла трюфель.
– Трюфель? Шоколадный? Где? Ладно, потом поговорим.
– Вот это моя девочка. Умница, – прошептал Рорк. – Спасла нас, приманила свою лучшую подругу лакомствами. – А вот и супруги Мира прибыли, – добавил он.
Не успела Ева хоть слово сказать, как он уже повел ее к ним.
Она
Они обе старались сохранить внешнюю ровность в общении, но взбаламученная вода все еще расходилась кругами по поверхности. И Ева почувствовала, как бегут эти круги, когда Мира оглянулась и заметила ее.
– Нас задержали, – Мира поцеловала Рорка в щеку и улыбнулась Еве.
– Надеюсь, не в буквальном смысле, – заметил Рорк, пожимая руку Деннису.
– Я галстук никак не мог найти. – Деннис погладил галстук ярко-красного «рождественского» цвета с зелеными елочками.
– По правде говоря, это я его спрятала. – Доктор Мира покосилась на мужа. – Увы, меня разоблачили.
– А мне галстук нравится, – сказала Ева. Было в Деннисе Мире с его мечтательными глазами «рассеянного профессора» и вечно всклокоченными волосами нечто такое, что задевало самую нежную струну ее сердца. – Очень нарядно.
– А на вас любо-дорого смотреть. – Деннис взял ее за руки, отступил на шаг и пошевелил кустистыми бровями. – Ослепительна!
– Это была его идея, – Ева кивнула в сторону Рорка. – При первой же возможности сброшу туфли.
– Вы оба выглядите великолепно. И все вокруг великолепно.
Мира, как всегда, элегантная в платье цвета полуночной синевы, оглядела бальный зал. Она что-то сделала со своими волосами, заметила Ева. Какие-то маленькие блестящие штучки сверкали в ее густых, темно-каштановых, как соболий мех, волосах.
– Давайте-ка добудем вам выпивки, – предложил Рорк, и в тот же самый миг официант материализовался рядом с ним как по волшебству. Рорк взял с подноса бокал шампанского для Миры. – Шампанского, Деннис? А может, хотите чего-нибудь покрепче?
– Покрепче? Почему бы и нет?
– Идемте со мной. У меня есть нечто особенное. Дамы, – поклонился Рорк.
«Это он нарочно», – занервничала Ева. Она не умела поддерживать светский разговор, уже одно это было для нее мукой. А уж светский разговор при напряженных отношениях… Тут она чувствовала себя просто беспомощной.
Пришлось прибегнуть к банальностям.
– Вы, наверное, уже подготовились к праздникам?
– Практически да. А вы?
– Я не знаю. Я пока думаю. Послушайте, еда…
– Знаете, – перебила ее Мира, – у меня есть кое-что для вас. Я с собой не захватила, надеялась, что, может быть, вы найдете время заглянуть к нам завтра ненадолго. На чашку кофе.
– Я…
– Ева, я ужасно хочу помириться. – Прекрасные голубые глаза Миры затуманились. – Я хочу, чтобы мы были друзьями. Мне вас не хватает. Очень не хватает. Я скучаю.
– Не надо. Мы друзья. – «А может, даже больше, – подумала Ева. – То, что у нас есть, это больше, чем дружба». – Завтра мне надо кое-что сделать, но потом… думаю, мне захочется об этом поговорить. Я даже думаю, мне будет необходимо это обсудить. Но потом.