Память Света/Память огня (др. перевод)
Шрифт:
Они прятались уже целый час, а то и больше. Если бы завеса облаков не была настолько плотной, что погрузила мир в вечные сумерки, Эгвейн с Гавином были бы замечены несмотря на плащ. Она чуть не вскрикнула, когда шаранские солдаты вылили на дрова несколько вёдер воды, затушив пламя и промочив их обоих.
Эгвейн не увидела и следа своей собственной армии, но боялась худшего. Шаранские направляющие с большой частью их войска быстро продвигались по лагерю к полю битвы. В отсутствие Брина и Амерлин, да ещё и с внезапно напавшими с тыла врагами…
Эгвейн замутило. Сколько людей умирало в данный момент, сколько уже погибло? Гавин схватил Эгвейн за руку, почувствовав
— Дождись ночи.
— Они умирают! — прошептала она.
— Ты не в силах помочь.
Это было правдой. Эгвейн позволила Гавину удержать себя, позволила его столь хорошо знакомому запаху её успокоить. Но как она могла просто ждать, пока убивали доверенных ей солдат и Айз Седай? Свет, там же была б'oльшая часть Белой Башни! Если её армия будет разбита, и те женщины вместе с ней…
«Я — Престол Амерлин, — решительно сказала себе Эгвейн. — Я буду сильной. Я выживу. Ведь пока жива я, стоит и Белая Башня».
Тем не менее, объятий Гавина она не покинула.
Авиенда ползла по скале, словно зимняя ящерица в поисках тепла. Кончики её пальцев, пусть и мозолистые, начинало жечь от сильного холода. У подножия Шайол Гул было холодно и пахло вокруг, как в могиле.
Слева от неё полз Руарк, справа — Каменный Пёс по имени Шаен. На головах у обоих были красные повязки сисвай’аман. Она не знала, что и подумать про Руарка — кланового вождя, надевшего такую повязку. Он никогда о ней не говорил, будто бы этой повязки и не существовало. Также было и с остальными сисвай’аман. Справа от Шаена ползла Эмис. В кои-то веки никто не возражал против того, чтобы Хранительница Мудрости составила компанию передовым разведчикам. В месте, подобном этому, в такое время, глаза способного направлять могут увидеть то, что недоступно взору обычного человека.
Авиенда бесшумно, несмотря на надетые ожерелья, подтянула себя вперёд. На этих скалах не росло никаких растений, ни даже плесени или лишайника. Сейчас они были глубоко в Проклятых Землях. Глубже почти некуда.
Руарк добрался до гребня первым, и она увидела, как он напрягся. Авиенда доползла следом и выглянула из-за скалы, стараясь держаться пониже, чтобы её не заметили. У неё перехватило дыхание.
Она слышала истории про это место. Про большую кузницу у подножия горы, про одиноко текущий мимо неё чёрный ручей, вода которого была настолько отравлена, что убивала всякого, кто к ней прикасался. Долину, словно открытые раны, усеивали кузнечные горны, окрашивая окружающий их туман красным оттенком. Молодой Девой Авиенда, широко раскрыв глаза, внимала рассказу старой хозяйки крова о существах, работающих в кузнях Тени, о существах, что не были ни мертвы, ни живы. В движениях этих безмолвных и жутких неразумных созданий не было жизни — так же как в тикающих стрелках часов.
Молотобойцы обращали мало внимания на клетки, полные людей, чья кровь будет пролита, чтобы закалить свежевыкованные клинки. Пленники с тем же успехом могли быть кусками железа. Хоть Авиенда и была слишком далеко, чтобы слышать стенания людей, она их чувствовала. Пальцы Авиенды напряжённо сжали скальный выступ.
Над долиной господствовала гора Шайол Гул, её чёрные склоны вздымались в небеса, словно зазубренный нож. Их поверхность была сплошь изрезана трещинами, как кожа человека, которому
— Что за жуткое место, — прошептала Эмис.
Авиенде никогда прежде не доводилось слышать в голосе Эмис такого ужаса. От этого Авиенду пробрало холодом не меньше, чем от резкого ветра, теребившего их одежды. Рабочие принялись ковать, и воздух разорвал далёкий звон. Чёрная колонна дыма поднялась от ближайшего горна и совсем не рассеялась в воздухе. Она пуповиной вознеслась к тучам над головой, с которых ужасающе часто срывались молнии.
Да, Авиенда действительно слышала истории про это место. Но этим историям было не под силу передать всю правду. Невозможно описать это место. Здесь нужно побывать самому.
Позади раздался шорох, и спустя несколько мгновений к Руарку подполз Родел Итуралде. Он двигался тихо — для мокроземца.
— Тебе не хватило терпения дождаться нашего донесения? — тихо спросил Руарк.
— Никакое донесение не сравнится с увиденным собственными глазами, — ответил Итуралде. — Я не обещал сидеть в тылу. Я сказал, чтобы вы шли вперёд. Вы так и сделали. — Он поднял свою зрительную трубу, прикрыв дальний конец ладонью, чтобы не бликовала, хотя при таких тучах в этом, наверное, не было необходимости.
Руарк нахмурился. И он, и остальные айильцы, отправившиеся на север, согласились следовать за мокроземским генералом, но им это было не по душе — да и не должно было. Они сделают это, невзирая на свои желания. Потакание собственным желаниям — величайший губитель человечества.
«Пусть этого будет достаточно, — подумала Авиенда, возвращаясь взглядом к долине. — Достаточно для моего народа. Достаточно для Ранда и задачи, с которой он должен справиться».
Увидев конец своего народа, Авиенда испытала отвращение и ужас, но это видение также и заставило её кое-что осознать. Если гибель Айил — жертва, необходимая для победы Ранда, Авиенда принесёт её. Она будет кричать и проклинать имя самого Создателя, но она заплатит эту цену. Так поступил бы каждый воин. Пусть лучше погибнет один народ, чем весь мир падёт перед Тенью.
Если будет на то воля Света, то до этого не дойдёт. Если будет на то воля Света, её действия в соответствии с Драконовым Миром послужат защите и спасению Айил. Она не остановится из-за опасности провала. Они будут драться. А когда танцуют танец с копьями, всегда есть шанс пробудиться ото сна.
— Любопытно, — тихо произнёс Итуралде, не отрываясь от зрительной трубы. — Что скажете, Айил?
— Нужно отвлечь внимание, — ответил Руарк. — Можно спуститься по склону восточнее кузницы, освободить пленников и устроить погром. Таким образом Мурддраалы не получат оружия, а взгляд Тёмного будет прикован к нам, а не к Кар’а’карну.
— Сколько времени потребуется Дракону? — спросил Итуралде. — Как по-вашему, Айил, сколько времени мы ему даём на спасение мира?
— Он будет сражаться, — сказала Эмис. — Войдёт в пещеру и сойдётся в поединке с Затмевающим Зрение. Это займёт столько времени, сколько потребуется для боя. Быть может, несколько часов? Мне не приходилось видеть, чтобы поединок длился дольше, даже между двумя великими мастерами.