Память Света/Память огня (др. перевод)
Шрифт:
— Мы как раз в отчаянном положении, — ответила Саэрин.
— Нужно спросить совета у наших военачальников, — Илэйн осеклась. — Если среди них есть хоть кто-то, кто, мы можем быть уверены, не находится под Принуждением.
— Такой есть только один, — мрачно ответил Мэт, встретившись с ней взглядом. — И он говорит тебе, если мы продолжим в том же духе, то погибнем. Прошлый план был неплохим, но учитывая сегодняшние потери… Илэйн, если мы не выберем место для генерального сражения, где сможем объединить силы и сражаться вместе, нам конец.
Решающий
Илэйн какое-то время сидела молча.
— Где? — наконец спросила она.
— В Тар Валоне? — предложил Гавин.
— Не подходит, — ответил Мэт. — Они просто осадят его и пойдут дальше. Нельзя позволять запирать себя в городе. Нужна местность, которая сыграла бы нам на руку и в которой троллоки не смогли бы прокормиться.
— Для этого подойдёт любое место в Порубежье, — поморщившись, ответила Илэйн. — Армия Лана сожгла почти все селения и поля на своём пути, лишь бы оставить Тень без ресурсов.
— Карту, — махнул рукой Мэт. — Кто-нибудь, дайте карту. Нам нужно место в южном Шайнаре или Арафеле. Место неподалёку отсюда, которое может послужить приманкой для Тени. Место, где мы могли бы навязать ей бой со всеми нашими силами сразу.
— Мэт, — спросила Илэйн. — Разве это не то, что они хотели бы получить? Шанс стереть нас с лица земли?
— Да, — тихо произнёс Мэт, пока Айз Седай передавали ему карты. На них оказались значки и пометки, судя по содержимому, нанесённые рукой Гарета Брина. — Нам нужно выглядеть лакомой добычей. Нам нужно выманить их на поединок и сразиться и либо победить, либо потерпеть поражение.
Затяжные бои только на руку Тени. Едва в южные земли прорвётся достаточно троллоков, их уже ничто не удержит. Ему нужно победить или проиграть, но быстро.
Воистину, финальный бросок костей.
Мэт ткнул пальцем в место на карте, рядом с которым стояли пометки Брина. Удобное расположение рек и холмов, хорошее снабжение водой.
— Вот это место. Меррилор? Вы использовали его как перевалочный пункт для снабжения?
Саэрин тихо рассмеялась.
— Значит, возвращаемся туда, откуда начали, не так ли?
— Там есть небольшие укрепления, — сказала Илэйн. — С одной стороны был выстроен частокол. Мы можем его продлить.
— То, что нужно, — ответил Мэт, мысленно представляя бой в этой местности.
На Меррилоре они окажутся зажаты между двумя армиями троллоков, которые постараются раздавить людей между собой, как между молотом и наковальней. Соблазнительная возможность. Но для замысла Мэта местность просто превосходна.
Да. Будет совсем как битва в Теснинах Прийи. Если поставить лучников вдоль этих обрывов… Нет, лучше драконов. И если дать Айз Седай пару дней отдыха… Теснины Прийи. Он тогда рассчитывал использовать широкую реку, чтобы запереть гамарийскую армию в ловушке у входа в Теснины. Но едва он окружил противника, как проклятая река обмелела. Гамарийцы догадались перекрыть её течение с другой стороны от Теснин. Враг прошёл прямо по обнажившемуся руслу и вырвался из западни. «Этого урока я не забуду».
— Сойдёт, — произнёс Мэт, положив руку на карту. — Илэйн?
— Так и поступим, — решила Илэйн. —
Едва она это сказала, как в его голове покатились игральные кости.
Галад закрыл глаза Трома. Чтобы найти его тело, он больше часа обыскивал поле к северу от Кайриэна. Тром истёк кровью, и только полы его плаща кое-где оставались белыми. Галад сорвал с его плеча офицерские банты, чудесным образом не запятнанные кровью, и поднялся.
Он смертельно устал. Он медленно пошёл назад, оставив за спиной поле с грудами мёртвых тел, усеянное слетевшимся отовсюду вороньём. Копошащаяся, дрожащая чернота покрыла землю, словно плесень. Издали казалось, что земля выжжена — так много слетелось падальщиков.
Иногда Галад проходил мимо людей, так же как и он разыскивавших своих товарищей среди павших. Мародёров было на удивление мало, хотя за этим тоже надо было следить. Нескольких, пытавшихся выскользнуть из города, удалось поймать, и Илэйн пригрозила их вздёрнуть.
«Она стала жёстче, — подумал Галад, тяжело бредя обратно к лагерю. Сапоги казались свинцовыми гирями на ногах. — Это хорошо». Ребёнком она часто поступала так, как велит сердце. Теперь она стала королевой и поступает, как подобает королеве. Если б только он мог подкорректировать её моральные ориентиры. Она неплохой человек, но Галаду хотелось, чтобы и она, и другие монархи, смотрели на мир незамутнённым взглядом, как он.
Он начал понимать, что это невозможно. Но если они хотя бы будут стремиться к этому — уже хорошо. Какая бы способность ни позволяла ему видеть истинное положение вещей, это, без сомнения, был дар Света, и презирать остальных за то, что они не родились с этим даром, было бы неправильно. Как было бы неправильно презирать кого-то за то, что он родился с одной рукой и из-за этого был скверным фехтовальщиком.
Многие выжившие, мимо которых он проходил, сидели на редких пятачках земли, свободных от трупов и луж крови. Эти люди не были похожи на победителей, хотя прибытие Аша’манов и позволило одержать верх. Трюк с лавой дал армии Илэйн необходимую передышку и позволил перегруппироваться для атаки.
Бой был скоротечным, но жестоким. Троллоки не сдавались, да и нельзя было выпускать их из боя живыми. Так что даже когда стало ясно, что победа практически одержана, Галаду и остальным ещё долго пришлось сражаться, истекать кровью и умирать.
Теперь все троллоки до единого были мертвы. Оставшиеся в живых люди сидели, уставившись на сплошь покрытое мёртвыми телами поле; предстоящие поиски горстки выживших среди многих тысяч павших, казалось, ввергли их в оцепенение.
Заходящее солнце, пробивающееся сквозь плотные облака, окрасило всё в багровые тона, придав лицам кровавый оттенок.
Наконец Галад добрался до длинного холма, разделявшего два поля боя. Он медленно поднялся на него, отгоняя мысли о том, как прекрасно было бы лечь в кровать… или просто на тюфяк, брошенный прямо на пол… даже на обычный плоский камень в каком-нибудь укромном местечке, где Галад мог бы завернуться в плащ и уснуть.