Память Света (Память огня)
Шрифт:
— Я считаю себя достаточно начитанной, чтобы контролировать планы, но, чтобы воплотить их?
— Мы будем лучше, тех, кто, возможно, был поражен, — сказала Файзелле.
— Нет, — сказала Эгвейн, стиснув руку Гавина.
— Тогда кто? — спросил Гавин.
Эгвейн стиснула зубы. Тогда кто? Она знала только одного человека, который гарантировано не был под Принуждением, по крайней мере не от Могидин. Человек, который был застрахован от последствий саидар и саидин.
— Мы должны поставить наши войска под командованием Мэтрима Коутона, — сказала она, — Пусть Свет присмотрит
Глава 32. Жёлтый цветочный паук
Мэт осматривал поле боя через проход, открытый в полу командной палатки.
Мэт потер подбородок, все еще под впечатлением, хотя он уже почти час использует эти дыры для наблюдения, после того как разгадал ловушку приготовленную Брином для армий Эгвейн. Он послал дополнительные силы кавалерии Шочан укрепить оба фланга войск, обороняющих реку, и дополнительных дамани, чтобы противостоять вражеским направляющим и остановить поток Троллоков давящий на их защиту.
Конечно, было бы лучше присутствовать на поле боя самому. Может, ему снова выйти и немного подраться. Он взглянул на Туон, которая сидела на троне… огромном, десятифутовом троне… у стены штаба. Туон сузила глаза, как если бы знала, о чем он размышляет.
Она Айз Седай, твердил себе Мэт. О, она не могла направлять — она все еще не позволяла себе узнать это. Но она в любом случае треклято одна из них. «И я женат на ней».
Все-таки она потрясающая. Он чувствовал волнение каждый раз, когда Туон приказывала, и делала это так естественно, что Илэйн и Найнив могли бы брать у нее уроки. Туон подходил этот трон. Мэт пристально посмотрел на нее, что принесло ему в ответ сердитый взгляд, и это было совершенно несправедливо. Если муж не может покоситься на свою жену, так на кого же ему смотреть вообще?
Мэт повернулся обратно к полю боя.
— Хорошая уловка, — сказал он, наклоняясь, засунув руку в отверстие. Они были высоко. Если бы он упал, то успел бы спеть три стиха «Она нагая, вот что я вижу», прежде чем коснулся земли. Может быть, даже успел бы спеть припев.
— Это изучила она, — сказала сулдам, обращаясь к своей новой дамани, — Наблюдая за плетениями Айз Седай. — Сулдам, Катрона, чуть не подавилась словами «Айз Седай». Мэт не мог винить ее. Эти слова могли быть жесткими для них, чтобы говорить.
Ему было слишком трудно не смотреть на дамани, ни на эти татуировки цветущих веток на ее щеках, достигающих от ее затылка к рукам, чтобы придать ее лицу чашевидную форму. Мэт был ответственен за то, что она была захваченна. Это было лучше, чем ее борьба за Тень, не так ли?
«Кровь и кровавый пепел, — думал он про себя. — Ты делаешь хорошую работу в попытке убедить Туон не использовать дамани, Мэтрим Коутон. Захватывая одну самолично…»
Его расстраивало, как быстро Шарская женщина подчинилась своему захвату. Все сулдам заметили относительно этого. Только минута борьбы, затем полное подчинение. Они ожидали, что недавно захваченную дамани обучить должным образом займет месяцы, но эта была готова в течение часов. Катрона фактически сияла, как будто она была лично ответственна за характер Шарской женщины.
То отверстие
Силы Мэта продолжали сдерживать Тень на восточной границе Кандора, но он не был доволен текущей ситуацией. Природа ловушки Брина была тонкой, настолько же трудной, как увидеть желтого цветочного паука, лежащего на лепестке. Мэт знал, что это так. Нужен истинный военный гений, чтобы поставить армию в такую плохую ситуацию, но и этого не требовалось, чтобы увидеть, армия была в плохом положении. Такие штуки не происходят случайно.
Мэт потерял больше людей, чем он рассчитывал. Его войска были прижаты к реке и Демандред, несмотря на продолжающиеся бредни о Драконе Возрожденном, то и дело испытывал защиту Мэта, пытаясь найти слабые места: посылая рейды тяжелой кавалерии на один фланг, затем организовывая атаку Шарских лучников и Троллоков на другом. В результате чего, Мэт должен был сосредоточить своё внимание на действиях Демандреда, чтобы вовремя на них отреагировать.
Скоро наступит ночь. Отступят ли приспешники Темного? Троллоки могут сражаться в темноте, а вот Шарцы скорее всего нет.
Мэт раздал следующую очередь приказов, и гонцы проскочили через врата для их доставки. Казалось бы, прошло всего лишь несколько минут, прежде чем его войска отреагировали.
— Как быстро… — сказал Мэт.
— Это изменит мир, — сказал генерал Галган. — Ответ приходит мгновенно, командующий может наблюдает за сражением, и составлять план одновременно.
Мэт хмыкнул в знак согласия.
— Держу пари, что, однако, все еще требуется весь проклятый вечер, чтобы дождаться ужина из кухни.
Галган на самом деле улыбнулся. Это было все равно, что увидеть трещину в камне.
— Скажите, генерал, — сказала Туон. — Какова ваша оценка способностей моего супруга?
— Я не знаю, где Вы нашли его, Ваше Величество, но он — алмаз большой ценности. Я наблюдал за ним в течении этих прошедших часов, пока он спасал силы Белой Башни. Несмотря на… нетрадиционный стиль, я редко видел командующего сражением, столь же одаренного как он.
Туон не улыбнулась, но он видел по ее глазам, что она была довольна. У нее были красивые глаза. И, собственно, Галган вел себя не так грубо — возможно, это не такое уж и плохое место, чтобы здесь находиться.
— Спасибо, — пробормотал Мэт Галгану, и они оба наклонился изучая поле сражения.
— Я считаю себя откровенным человеком, мой Принц, — сказал Галган, потирая подбородок мозолистыми пальцами. — Вы будете служить Хрустальному трону хорошо. Это было бы унижением, увидеть как вас убьют столь рано. Я прослежу, чтобы первый, кого я пошлю за вами, был из новичков, и вы легко справитесь с ним.
Мэт почувствовал, как у него отвисла челюсть. Человек сказал это с совершенной искренностью, почти любовью. Как будто он собирается выразить Мэту своё почтение, пытаясь его убить!