Память
Шрифт:
– Я прибыл так быстро, как только смог.
– Что за чертовщина тут творится, Люка? – спокойно спросил Грегор. – СБ только что арестовала одного из моих гостей в самый разгар моего приема. Уверен, ты можешь объяснить, почему.
Достаточно ли хорошо Гарош знает Грегора, чтобы обнаружить гнев под этим легким акцентом на словах «моих» и «моего»?
– Мои глубочайшие извинения, сир. И вам тоже, доктор Тоскане. Я полностью осознаю неловкость происшедшего. Но СБ поручено хранить вашу – и вашу, – короткий кивок Лаисе, – безопасность. Я только сегодня вечером получил основание усомниться в лояльности этого человека, а затем, к своему ужасу, обнаружил, что сейчас он находится в непосредственной близости от вас. Я множество раз
– О! – Грегор обернулся к графине Форкосиган и расстроенно повел рукой в сторону Лаисы с Делией. – Корделия, не могли бы вы…
Графиня Форкосиган улыбнулась крайне сухо. – Пойдемте, дамы. Джентльменам надо поговорить.
– Но я хочу знать, что происходит! – запротестовала Лаиса.
– Мы можем это выяснить потом. Я объясню вам систему. Она поистине глупа, но ее можно заставить работать. Что, если подумать, определяет суть великого множества прочих форских обычаев. А нам тем временем необходимо продолжать идущий там спектакль, – она кивнула в сторону зала, – и, насколько можно, исправить ущерб, нанесенный этим, – ее колкий взгляд заставил Гароша содрогнуться, – злосчастным упражнением в перестраховке.
– Исправить ущерб – как? – переспросила Лаиса.
– Лгать, дорогая. Мы с Элис дадим тебе урок… – Графиня Форкосиган повела обеих прочь. Делия оглянулась через плечо на Майлза, и по ее губам он прочитал: «Проклятье, сделай же что-нибудь!»
– Продолжить лучше у вас в кабинете, сир, – пробормотал Гарош. – Нам понадобится комм-пульт. Я принес каждому из вас по экземпляру доклада моей группы по системам безопасности. – Он коснулся кителя и мрачно улыбнулся Майлзу. – Я подумал, вы захотите посмотреть на него как можно скорее, милорд Аудитор.
– О, отлично. Да, – согласился Майлз. Грегор с Гарошем зашагали вперед; Майлз составлял следующий ряд колонны. По коридору, по спиралеобразной лестнице до самого низу. Оруженосец, замыкавший строй, занял пост у входа в кабинет Грегора. Все зашли, и Грегор плотно закрыл дверь.
– Мой малый список сократился резко и неожиданно, – начал Гарош. – Если позволите, сир… – Он кивком указал на комм-пульт; Грегор включил его. Гарош вставил одну кодированную карту в считывающее устройство, а вторую, ее копию, передал в руки Майлзу. – Уверен, позже вы захотите изучить ее детальнее, но краткую сводку я могу вам дать сейчас.
– Ловушка, предназначенная для вас, была почти идеальной. Вставить ложную запись о вашем визите в журнал хранилища вещественных доказательств – это было проделано в высшей степени грамотно; моя команда потратила чертову уйму времени, отыскивая следы того, как же это было сделано. Мне даже стало по-настоящему интересно. А потом мне пришло в голову приказать им перепроверить рисунок вашей сетчатки. Вы в курсе, что он слегка изменился в результате криооживления?
Майлз покачал головой. – Нет, хотя меня это не удивляет. – «Во мне много чего слегка изменилось в результате криооживления».
– Говорится же, что каждый преступник совершает одну ошибку. Судя по моему опыту, это не обязательно правда, но на сей раз так и произошло. Отпечаток сетчатки в журнале хранилища – это копия со сделанного в прошлом году, и он не идентичен вашему нынешнему. Как вы можете видеть на этом рисунке. – Гарош вывел над видео-пластиной изображение, наложив оба отпечатка друг на друга; различия подсвечивались пурпурным, отчего изображение казалось злобным похмельным взглядом циклопа. – Так что вы оправданы, милорд Аудитор, – развел руками Гарош.
– Благодарю, – прорычал Майлз. «Меня никогда не обвиняли». – Но при чем тут Дув Галени?
–
– Галени или кто-то еще, – поправил Майлз.
Гарош пожал плечами:
– Как бы то ни было, Галени мы выследили не этим способом. Другим объектом, на который я их натравил, был, естественно, журнал доступа в само здание. Что оказалось более плодотворным. Этот журнал подправили не на месте, а удаленным способом, через каналы передачи данных, связывающие его с прочими системами в штаб-квартире СБ. Моей команде пришлось добраться ниже программного уровня, чтобы обнаружить это; я хотел бы обратить ваше внимание, сир, на их преданность работе и терпение, равно как и на их квалификацию. – Гарош быстро разворачивал на комме схему логических связей, один экран за другим. – Значимые позиции подсвечены красным; вы сами можете их проследить. По ним это изменение отследили до уровня начальника сектора – видите, выше вот этого уровня в системе есть блокировки. Которые могут снять только начальники секторов: я – а вернее, мой заместитель в Департаменте Внутренних дел, – затем Аллегре, Ольшанский и начальник Департамента по делам Галактики, когда он будет здесь. Дальше через комм-пульт Аллегре след привел вниз, на уровень аналитиков. К комм-пульту капитана Галени.
Гарош вздохнул. – Аналитики всех наших департаментов имеют невероятную свободу доступа к данным. По правде говоря, я не могу сказать «слишком большую»: это их работа – просматривать все, ведь жизненно важные решения, принимаемые на высших уровнях, базируются на их докладах, мнениях и рекомендациях. Я сам провел пару лет на этой работе, во Внутренних Делах. Но Галени, похоже, воспользовался своими паролями аналитика, чтобы получить доступ на комм своего руководителя, а оттуда, через его голову, – к системе в целом.
– Или это сделал тот, кто воспользовался комм-пультом Галени, – предположил Майлз. Он почувствовал тошноту. Подсвеченные красным точки на схеме были похожи на пятна крови. – Это действительно улика? – «Если была одна ловушка, то почему не быть двум?» Или… столько, сколько потребуется, пока они не доберутся до подозреваемого, которого Майлз не знает и которому не симпатизирует?
Гарош выглядел мрачно. – Возможно, это все, что мы получим. Я бы руку отдал за возможность допросить этого человека под фаст-пентой, но перед повышением на нынешнюю должность он прошел аллергическую обработку. Фаст-пента убьет его. Так что мы должны строить обвинение старым добрым способом. Все вещественные доказательства преступления давным-давно обратились в дым. В конце концов мы возвращаемся к вашей теории мотивации, милорд Аудитор. Кто из аналитиков Департамента по делам Комарры одновременно имел доступ к сведениям о прокариоте и какую-либо причину это преступление совершить? Доступ у Галени был, и он встречался со своим отцом, Сером Галеном, на Земле, как раз перед тем, как потерпел неудачу первоначальный комаррский заговор.
– Знаю, – отрезал Майлз. – Я был там. – «О Боже, Дув…»
– Я не знаю, насколько весом тот факт, что ваш клон-брат застрелил отца Галени…
– Если бы это должно было стать проблемой, то стало бы ею задолго до того.
– Возможно. Но у него на душе должен был остаться некий осадок. И, как последняя капля, то, что вы совсем недавно способствовали крушению его брачных планов.
– С ними он покончил.
– А что за брачные планы? – спросил Грегор.
Майлз скрипнул зубами. «Гарош, ты идиот.» – Одно время Дув весьма интересовался Лаисой. Вот как случилось, что он сопровождал ее на твой посольский прием, где вы и познакомились. С тех пор у Дува, гм, обнаружился другой любовный интерес.