Памятное. Новые горизонты. Книга 1

Громыко Андрей Андреевич

Запомнилась еще одна занятная черта Вашингтона конца тридцатых годов – в столице тех дней по улицам бегало немало бездомных собачьих стай. Нас это страшно удивило. А запомнилось все вот в связи с каким инцидентом.

Наш сынишка Анатолий вместе со своими сверстниками из любопытства зашел в местную церковь, где читалась проповедь. Он рассказывал:

– Сижу и слушаю. Понимаю речь священника с амвона лишь в общих чертах. А проповедник говорил нараспев. И лишь в конце он стал волноваться и перешел чуть ли не на крик. Люди сидели не то чтобы скучны, но и не веселы. А затем по рядам пустили большую чашу. Все, кто находился в церкви, стали бросать в эту чашу монеты,

а некоторые и долларовые бумажки. А у меня денег чуть-чуть. Я ведь попал туда случайно. Что делать? Не бросить в чашу было стыдно, а если бросить лишь несколько центов, то как-то неловко, ведь не знал на что. Вдруг, думал, на борьбу с нами, большевиками? Когда чаша дошла почти до нашего ряда, я встал и ушел. Смотрели мне вслед неодобрительно, один старичок даже зашикал. Вышел я из церкви, веселее стало. Захотелось домой. Увидел, что к остановке подъезжает нужный автобус. Я и побежал что есть мочи, чтобы успеть на него сесть. А тут, откуда ни возьмись, за мной припустились несколько собак. Одна из них, большая, рычала прямо-таки как собака Баскервилей у Шерлока Холмса. Она меня и укусила в тот момент, когда я уже впрыгивал в автобус.

В конце рассказа он сделал вывод:

– Суеверный человек принял бы это прямо как наказание, идущее от церкви.

Рана от укуса нас обеспокоила. Пригласили мы американского доктора, но он невозмутимо вынес свое заключение:

– Волноваться не о чем, в Вашингтоне и его окрестностях бешенства собак не наблюдалось уже много лет.

Мы успокоились.

В США, несмотря на все их достижения в технике, вера многих людей в чудеса, воскрешение из мертвых, астрологию, магию, ведовство, всякого рода мессий, вампиров, гадалок распространена настолько широко, что диву даешься. Приходилось встречать таких людей за океаном, и немало.

Есть, однако, у большинства американцев незыблемый закон их поведения, который нашим людям нравится. Это их деловитость. С ней, конечно, происходило немало метаморфоз. Своими корнями она, например, уходит в прошлое, когда в жестоких условиях Американский континент осваивался первыми переселенцами, когда человек дела добивался своих целей с помощью пота и нередко личной храбрости, так как на просторах Дикого Запада основным законом долгое время был кольт. Между прочим, это в какой-то степени и вселило в последующие поколения американцев веру в силовую политику. Так что парадигма вполне оправданна.

Трудная трасса Москва-Вашингтон

В годы войны попасть из Советского Союза в Соединенные Штаты было непросто.

Меня часто спрашивают: «Как же вы тогда добирались из Москвы до Вашингтона?»

Действительно, таких маршрутов, которые прокладывались бы напрямую через Атлантику, как теперь, тогда по понятным причинам не существовало.

Вот и выходит, надежным путем из Москвы в Вашингтон был только тот, который проходил через всю нашу страну: через Сибирь, Дальний Восток – на Аляску, затем круто на юг в Канаду и на запад США, а оттуда – в американскую столицу.

Всего из Вашингтона в Москву и обратно в годы войны я летал три раза и, таким образом, говоря современным языком туристов, совершил три «круиза». Два воздушных отрезка этих «круизов» пролегли уже в конце войны через Северную Африку, а четыре – через Сибирь и Аляску.

Маршрут из СССР в США тогда проходил через Казань, Свердловск, Омск, Новосибирск, Красноярск, какие-то небольшие аэродромы в Сибири, Олекминск – северяне нас научили называть его просто Олекма, – Якутск, Марково – на Чукотке. Последним советским населенным пунктом был Уэлькаль, тоже на Чукотке, а затем

уже шли городки на Аляске – Ном, Фэрбанкс – и далее другие аэродромы в США. Путь, конечно, непростой, утомительный, но именно по нему в годы войны перегонялись американские самолеты и осуществлялась связь столиц двух стран, когда приходилось летать некоторым официальным лицам или делегациям.

Эту трассу – от Красноярска до Чукотки – наши летчики называли «линией Мазурука». Прославленный летчик Илья Павлович Мазурук, Герой Советского Союза, генерал-майор авиации, широко известен в нашей стране, и особенно на Севере. Он много сделал, чтобы прославить отечественный воздушный флот, летал в Арктику и Антарктику. В свое время участвовал в высадке на Северный полюс четверки папанинцев. Был начальником полярной авиации Главсевморпути.

Разное случалось на этой трассе. В один из январских дней 1944 года в Якутске приземлился американский самолет «либерейтер». На нем летел из Москвы кандидат в президенты США Уэнделл Уилки с сопровождающими его лицами. Сибирь и Север показали свой характер. Американский самолет промерз так, что летчики из ВВС США так и не смогли его завести. Пришлось господина Уилки на Аляску доставлять в советском самолете.

Полет из Вашингтона в Москву только в одну сторону продолжался пять суток. Вот тогда-то я и ощутил впервые воочию, что такое просторы родной земли, взглянул с высоты на сибирскую тайгу. Где-то над Якутией в одном из полетов мы в иллюминаторы видели грандиозный пожар. На многие десятки километров в тайге простиралась ломаная линия огня. Вид таежного зарева не внушал веселых мыслей. «Как на фронте, – подумалось мне. – Там тоже как будто все горит, да еще и гибнут наши люди».

Чукотка, Якутия, Сибирь казались нескончаемыми. По многу часов летел самолет, а внизу была тайга, тайга и тайга.

Последний раз по этому маршруту из Москвы в Вашингтон пришлось лететь в 1944 году. И вот тогда-то мне тоже довелось испытать сюрпризы погоды на этой трассе.

Меня назначили председателем делегации на конференцию по выработке Устава ООН, которая собиралась в Думбартон-Оксе (пригород Вашингтона). В состав делегации входили крупные специалисты в области международного права профессора С.А. Голунский и С.Б. Крылов, известные советские дипломаты А.А. Соболев и С.К. Царапкин, контр-адмирал К.К. Родионов, генерал-майор Н.В. Славин, Г.Г. Долбин, М.М. Юнин (секретарь делегации) и В.М. Бережков (секретарь-переводчик).

Летели без особых приключений до Чукотки. А вот в маленьком поселке Уэлькаль на берегу залива Креста застряли больше чем на сутки. Из-за непогоды взлет нашему самолету не разрешали. Дул невероятной силы ветер, и, хотя на дворе стоял август, холодное дыхание Севера давало себя знать.

Уэлькаль тогда – небольшой поселок – состоял всего из нескольких домиков. Нас проводили в один из них и сказали:

– Если хотите скоротать вечер, можете пойти в кино. Передвижка в соседнем доме. Там сегодня будут показывать военную хронику.

Мы решили пойти, но едва вышли на улицу, как пришлось взяться за руки. До «соседнего» дома оказалось метров двести, и добраться к нему мы смогли, только крепко держась за руки.

Небольшое помещение, где предстоял сеанс и куда мы с трудом дошли, затратив много времени и приложив немало усилий, оказалось переполненным. Там собралось почти все население поселка. На стульях и лавках сидели женщины, дети, старики. Мужчины, как и изо всех других городов, сел, населенных пунктов страны, давно уже ушли на фронт. Война давала себя знать и в маленьком чукотском поселке на самом восточном краю нашей земли.