Панакея. Книга 2. Российская федерация. Иштар. Любовь
Шрифт:
– Позовите… Э… Девушку! – отдал распоряжение командный тон в трубке.
– Какую? – ехидненько спросил мой доцент, до конца не выдрессированный ни мной, ни женой, хотя она была в наличии, ни армией.
– У вас работает… – уже чуть неуверенно ответил голос в трубке.
– Кем? – развлекался мой Доцент.
– Не знаю! – уже, повысив голос (и не знал мой доцент, что такое настоящая злость этого голоса), ответил он.
– А что знаете? – уже откровенно хихикал доцент, подмигивая другому преподавателю.
– Могу
– Опишите! – потребовал, как от студента, мой доцент.
– Такая… сексуальная! Со стройными ногами, длинными волосами, большими глазами! – радостно отрапортовал голос.
– Анджелина Джоли?! – давясь смехом, переспросил мой коллега.
– Да при чём здесь Анджелина! – зло ответил его собеседник.
– Таких, как вы описываете, только две: Анджелина Джоли и…
– И?! – уже теряя терпение, спросил голос. И его поняли, осознав угрозу даже по телефону.
– И – наша заведующая! – наконец завершил мой доцент.
– Позовите! – уже властно потребовали на том конце провода.
– Только через час! – заискивая, сказал преподаватель.
Мой доцент несколько странный человек. Например, переехав из другого города, он спросил меня:
– Сколько вы тратите стирального порошка?! – заинтересованно.
– Ээээээ? – я растерялась.
– Здесь порошок дешевле, но вода менее мылкая! – попробовал объяснить он.
Потом я позвонила своей приятельнице и спросила:
– Сколько ты тратишь стирального порошка?! – заинтригованно.
– Ээээээ? – ответила она, в свою очередь растерявшись. Но потом, спохватившись, добавила:
– Как это?
– Здесь порошок дешевле, но вода менее мылкая! – объясняю я.
– Ты сбрендила?! – спросила она прямо.
Прошёл час, и даже полтора. Я пробегала через коридор, и меня позвали:
– Вероника Викторовна! Это вас! – сказал мой доцент и добавил, – Приятный мужской голос!
Мне стало вдруг как-то неловко. Тем более, что я сразу догадалась, кто это звонил. Сделав каменное лицо, я с начинающими краснеть щеками пересекла комнату и взяла трубку:
– Вас слушают, – сказала я официальным голосом для посторонних.
– Вика?! Давно не разговаривали! – это действительно был он.
– Да… Неделю, – без интонаций ответила я.
– Давай встретимся сегодня, – не предложил, а констатировал он.
– Перезвони мне через пять минут! – И быстрее уже в свой кабинет! Опять зазвонил телефон. И говорит не слон – ОН!
– Ты? – спросила я.
– Я! – ответил он. И добавил:
– Встретимся?
– Почему бы и нет! – почему-то фальцетом выпалила я.
– Освобождаюсь в восемь. Я к тебе подъеду? – от этого нахальства мой голос зазвенел, и я ответила уже почти обиженно:
– Ты спрашиваешь так, будто
– Кое-что… Работа такая! Знаю, что ты живёшь одна… – проговорил он.
– Я не приглашу тебя к себе домой! – резюмировала я, уже почти взрываясь – холерический темперамент.
– Боишься? – поддел он, и, попавшись на это «слабо!», я всё же взорвалась:
– Ничего я не боюсь! Просто ты, не обижайся, пока мне совершенно чужой человек!
– Не чужой… – выговорил почти с болью и продолжил. – Так я подъеду. В восемь. Там рядом с тобой есть памятник…
– Какой? – спросила удивлённо я.
– Ты шутишь?
– С какой стати! Ах да! Забыла… Действительно есть памятник! – сказала я, немного растерявшись.
– Во что ты будешь одета? – прозвучало как вопрос на опознании.
– В рыжую дублёнку, – ответила, подумав немного.
– Я буду на машине. На «Опеле» или «ВАЗике», – констатировал он.
– Ну и разброс же у тебя! – уже веселее зазвенела я.
– Не хочешь к тебе – поедем в сауну! – продолжал он, не ответив.
– А как же конфетно-букетный период?! – уже кокетничая, ответила я.
– Будут и конфеты… И букеты! Так поедем? Это не обычная сауна! – уже просил он. А он, как я узнала позже, умел упрашивать, причём довольно быстро!
– Поедем! В чём необычная?! – заинтересовалась вдруг я, думая совсем о другом: ну сами взрослые, понимаете, о чём думает женщина, приглашённая на первое свидание в сауну!
– Увидишь! Что ты пьёшь? – поинтересовался он.
– Всё, кроме водки. Но предпочитаю красное вино, – ответила я, механически.
– Так до восьми! – Гудки в телефонной трубке!
– Вероника Викторовна – постучалась моя уже крайне пожилая ассистентка.
– Вы, деточка, извините, что я вмешиваюсь, как я вижу, меняете стиль жизни! – прокомментировала дама в сером. – Ну и правильно! Хватит вам киснуть. И вообще, военные – это так сексуально! К тому же они умеют ухаживать, как никто. Когда я заканчивала институт, за мной ухаживал курсант лётного училища. Представляете, однажды он изменил график полёта, чтобы, когда я выходила с лекции, сбросить мне с неба цветы. Всё было так необыкновенно! Нам все так завидовали.
Как известно, все узнают тут же, что бы ни происходило с начальством!
– И что было потом? – спросила я.
– Моя подруга переспала с ним, просто так, из зависти. А потом рассказала мне. Я их простить не могла…
– А что было после этого? – вдруг заинтересовалась я.
– Я уехала. А они поженились…
– А затем? – опять спросила я механически, думая о своём, о девичьем.
– Не знаю. Меня никогда не интересовало, что происходило в той части жизни, где меня уже не было, – ответила моя ассистентка.