Пандемия

Марина Владимировна Гладышева — мать, 42 года, одинокая женщина.

Николай Витальевич Гладышев — её сын 17 лет, учащийся колледжа.

Павел Юрьевич Лебедев — лейтенант, инспектор районного отдела милиции.

Владимир Соловьев — сослуживец Лебедева.

Юрий

Елизавета Алексеевна Комарова — 20 лет ефрейтор рай отдела милиции возлюбленная Павла.

Волин Артем Михайлович — капитан милиции, 29 лет, старший инспектор с Петровки 38.

Сабресов Иннокентий Павлович — полковник, начальник отдела на Петровке, непосредственный начальник Лебедева.

Евдокимов Савелий Игоревич — майор ФСБ.

Удинцов Владимир Иванович– подполковник милиции

Савельева Ольга Николаевна — 31 год, эксперт в области вирусологии.

Ушин Василий Олегович — эксперт в области молекулярной биологии

Рыбин Антон Георгиевич — сотрудник внешней разведки.

Камшицкий Гурий Яковлевич — д.м.н. профессор, инфекционист.

Аркадий Викторович Логачев — врач, 36 лет

Борис — лицо без определенного возраста, сообщник Логачева

Магомет Асланов — террорист, непосредственно занимался вопросами финансового обеспечения проводимой операции по разработке вируса гриппа.

Асламбек Шалаев — чеченский представитель террористов.

Али Исмаилов — один из террористов, обеспечивал доставку доноров.

Джамал, Рамзан, Рустам — бандиты, уехавшие вместе с Али в Вышний Волочек. Все были заражены вирусом и стали причиной эпидемии в городе.

Финогин Лев Борисович — вирусолог, к.м.н. из Новосибирска (центр Вирусологии). Женат, 34 года.

Новиковым. Леонид Сергеевич — к.м. н вирусолог из Новосибирска, 48 лет

Николай — 38 из Москвы, собственно герой романа

Ира — 37 из Санкт-Петербурга

Олег — 36 из Санкт-Петербурга

Виктор — 34 из Твери

Илья — 32

Инга — 29

Николай — 27

Петр — 39

Грейнмар — командир

Зенвайр - пилот-навигатор корабля

Ванкуман — астробиолог

Бинрай — специалист по дезактивации зараженных пространств планет.

Рудебонг — дежурный на станции слежения.

Все персонажи, их имена и действия, а также, — все события, происходящие в романе — вымышлены и не имеют ничего общего с реальными лицами, их именами, действиями и событиями их жизни, даже в случае какого-либо совпадения. Узнавшим себя на прилагаемых страницах не стоит рассматривать мнение о них того или иного героя, как мнение автора. Вместе с тем, приношу искренние извинения, за поступки героев и события, происходящие в романе, если они так или иначе нанесли моральный урон читателю, или кому бы то ни было. Отдельные высказывания героев могут не совпадать с мнением автора по тому или иному вопросу и потому не могут быть интерпретированы, как его собственное мнение, а, следовательно, не относятся к разряду дискуссионных вопросов.

Выношу также признательность всем, кто оказал помощь в написании романа, и особенно Алексу Петрову, принявший участие в литературной правке романа.

— Мам, рублей триста не дашь?

— Коля, ты меня скоро по миру пустишь со своими запросами. Только и слышишь, мам, дай денег. Знаешь ведь, что ремонт делаем, за компьютер выплачивать невесть сколько, да еще кредит взяла на работе. Итак на части рвусь, чтобы лишнюю копейку заработать, а тебе только бы с друзьями по пиву или очередной диск купить.

Засунув руки в карманы брюк Николай посмотрел на мать и насупился.

— Мам, если не можешь дать, так и скажи, чего проповеди каждый раз читать. Я ведь не прошу, а спрашиваю, нет ли у тебя трехсот рублей. Вот и все.

— Я вижу, как ты спрашиваешь. Проблемы у нас общие, а понимать их ты не хочешь, и решать их должна только я, правильно?

— Мам, почему каждый раз, как только речь заходит о деньгах, так сразу истерика и весь этот концерт?

— Это не концерт, — чуть повысив голос, произнесла Марина Владимировна, — ты бы в дом хоть раз копейку принес и тогда понял бы как она достается. Вот тогда, иначе относился бы ко всему.

— А как я отношусь?

— Так и относишься. Мать должна ишачить с утра до ночи, а ты с друзьями шляться.

— А нельзя просто сказать, денег нет, и все?

— Можно, только ты все равно не поймешь.

Николай повернулся и открыл дверь.

— Во сколько придешь?

— Не знаю, — бросил он.

Марина Владимировна пошла вслед за сыном и, выйдя на площадку, понизив голос, спросила:

— Ты не ерепенься. К одиннадцати придешь?

— Сказал, не знаю, — зло ответил Николай, ожидая, когда подъедет лифт.