Пандора Норна. Остров К
Шрифт:
Толпа первораздельцев недовольно кричала, кто-то засвистел, но вперед не рвался. Паники нет, а значит, никакой опасности тоже нет, только личный интерес – сделал я вывод. Но более конкретного объяснения не придумал, а потому и облегчение не пришло.
– И это местная верхушка? – фыркнул один из стратегов. – Как животные.
– Берта, стой! – крикнул другой.
Затем послышалась возня и топот.
– Отойдите и не мешайте погрузке! – возмутился третий голос.
Берта зарычала, заскулила и забулькала, как кипящая кастрюля. Пристань заходила ходуном.
– Успокойся! Сидеть!
– Держи его! Черт!
Я
– Уберите зверя, у меня еда!
Раздался грохот и мерное жужжание металла – что-то покатилось по причалу. Спустя мгновение прямо к моим ногам упала консервная банка, затем еще одна. И еще. Подарок Вселенной и никак иначе! Не помня себя от счастья, я схватил банку и, не взглянув на название, сунул в сумку.
«Только бы не фасоль, – подумал я, – и не капуста. А то ведь фиговый получится подарок!»
Но радоваться счастливому стечению обстоятельств мне предстояло не долго.
– Чего стоишь? – недовольно протянул перворазделец. – Иди и доставай их теперь оттуда.
Сердце пропустило удар. Я задрал голову и уставился на трясущийся стальной потолок. Пристань снова загрохотала под тяжелыми сапогами грузчика. Пара минут, и он меня обнаружит.
Первая мысль – упасть и претвориться мертвым. Голова закружилась, дышать стало невыносимо трудно. Только паники мне сейчас не хватало. Вторая мысль – бросить консервы обратно. Если меня тут обнаружат с пустыми руками, может мне удастся отделаться очередной отработкой? Нет уж, это вряд ли. Над моей головой два десятка стратегов. Они – не коменданты и не учетники. А меня здесь быть недолжно. Мысль третья – спрятаться. Я огляделся. Все больше камни, за которыми я мог укрыться располагались слишком далеко под открытым небом. А выходить из тени пристани, когда все внимание приковано к тому, что находится внизу, слишком опасно.
Остался один вариант – море.
Я сглотнул застрявший в горле ком и тихонько прокашлялся. Только Богам Пандоры и Норны известно, какие твари там обитают. Наверняка я знаю только о жировиках – маленьких рыбешках, любящих забираться под кожу и поедать жировой слой. И, если верить слухам, они далеко не самые опасные твари. Вода в отличие от суши куда богаче фауной и флорой. Как говорится, выиграл тот, кто вовремя отрастил плавники.
Морское дно здесь куда круче, чем в нашем разделе. Раз к нему смог пристать корабль, значит, глубина приличная. И в этой глубине мог скрываться кто угодно: от морского черта, до самого Дьявола.
Грузчик, уронивший банки, уже спустился. Я увидел пару грязных желтых ботинок у основания пристани. Еще пара десятков шагов, и он увидит меня, если не решит пригнуться и осмотреться раньше.
Быстро прочитав в уме короткую молитву, а заодно извинившись за плохое поведение и, конечно, пообещав впредь так не делать, я прыжком добрался до воды, задержал дыхание и нырнул. Непривычный холод обжег тело. Я едва удержался, чтобы не вынырнуть обратно. Грудь словно сдавили тисками, а тяжелая сумка потянула ко дну. Я позволил ей это сделать. У самого берега глубина была не очень большой, и сквозь мутную толщу воды я видел солнечные блики. Но грузчика не разглядел и не мог узнать, как скоро он соберет все банки и уйдет.
Вдруг моей руки коснулось что-то скользкое и холодное. Ощущение было таким, словно об меня терся перепачканный слизью ремень. Воображение вмиг нарисовало невиданное чудовище. Ходили слухи,
С трудом взяв себя в руки, я поплыл прочь от берега. Неважно куда. Главное, как можно дальше от того склизкого червя. Мокрая сумка, набитая жестяными рисовальными листами и прутьями, тянула ко дну. Потеряв под ногами почву, я едва не поддался панике, но, к счастью, за тринадцать лет жизни я неплохо успел научиться плавать и сумел удержаться под поверхностью воды. Стараясь не выплывать из тени причала, я очень скоро увидел очертания подводной части корабля.
Воздух в легких почти закончился. Коснувшись рукой холодного металла корабельного днища, я высунул голову из воды и вдохнул так резко, что едва не порвал легкие, а потом силой подавил желание закашляться. В горле стоял комок.
Берег под причалом пустовал, но наверху говорили люди.
– Это все? Не хватает одной банки.
– Я не нашел, – виновато отозвался грузчик. – Видно, скатилась в море.
– А залезть и поискать?
В ответ тишина. Последовало несколько секунд молчания, а после:
– Вот жалкие трусы. Страшно ботинки промочить?
– Оставь его. Четвертый раздел. Чего ты ожидал?
– Мы все возместим, – вклинился в разговор замещавший учетника перворазделец. – Вычтем из его оплаты и…
Он не договорил, и погрузка продолжилась.
Я не глянул на консервы, которые подобрал, но кое-что знал наверняка: за утерянную банку взимается двойная цена. И, что бы мне ни попалось, грузчик дорого за это заплатит. Совесть больно кольнула грудь, но сумка и усталость давили сильнее. Я огляделся по сторонам, ища, за что бы зацепиться. Это важнее. Поругать себя и помучиться от вины, я всегда успею, но только не на дне морском.
Иллюминаторные рамы сверкали высоко над ватерлинией, до них не дотянуться, зато удерживающие пристань столбы ржавели в завидной близости. Я зацепился за один из них и окинул корабль завистливым взглядом. Гребное колесо оказалось всего в метре от меня и пахло так, как на нашем острове вообще ничего не пахло! Но хуже всего то, что его лопасти опасно походили на лестницу.
– Нет-нет-нет, – зашептал я себе под нос. – Это очень-очень-очень плохая идея.
Идея просто отвратительная и такая страшная, что я легко мог лишиться из-за нее жизни. Но только в том случае, если меня кто-нибудь застукает, а все стратеги были на наверху.
Я кинул на берег мимолетный взгляд. Море волновалось лениво и спокойно, словно никого в себе не скрывая, но я уже знал, что там кто-то есть. И мне все равно надо было переждать, когда первораздельцы покинут причал. А оставаться у колеса чертовски опасно. На море штиль, а значит, паруса стратеги не поднимут, отплывут на пару. И что станет, когда эта огромная мельница вспенит воду в метре от меня? Я буду похож на капнувшую в чай томатную пасту. Так себе перспектива.
Нервная система зажгла тревожную лампочку. Сердце заколотилось, как безумное. Я закрыл глаза и несколько раз медленно выдохнул через рот. Нет панике. Она опаснее, чем все преграды на пути к спасению вместе взятые. Я ведь еще не знаю, что будет дальше. Вдруг выберусь.