Панголин. Тайна бога
Шрифт:
Часовой не оставил без внимания шорох в кустах – он негромко крикнул и выставил копье. Весь лагерь замер. Солдаты вскинули арбалеты. Подбежал второй часовой, и они осторожно пошли на шорох.
Грэм достал стрелу.
Новый звук слева отвлек рыскающие взгляды воинов. Стоящий рядом с Филиппом солдат вскрикнул, указывая рукой в траву:
– Смотрите!
– Вон еще!
– И там!
Со всех сторон из-под земли вылезали личинки – копошились, терлись друг о друга твердыми хитиновыми панцирями, издавая глухой скрежет, заползающий глубоко в кишки и выкручивающий наизнанку. Вся поляна вспенилась и заходила белыми волнами: выбравшись наружу, личинки старались быстрее убраться
Воздух закипел от писка, крика и хлопанья крыльев – на поляну, серым роем опустилась стая летучих крыс, вперемешку с грифами. Всегда спокойная и умеренная природа взбунтовалась, встала на дыбы и заревела в диком желании убивать!
И началась великая битва!
Личинок нещадно кромсали и рвали на части, но их армия постоянно пополнялась: на смену павшим из земли вылезали все новые и новые воины. Поляну заливало струями белесых внутренностей, вылетающих из разорванных тел, но гусеницы так просто не сдавалась. Уже были видны серые трупы крыс и черные, неестественно вывернутые, растрепанные крылья грифов. Живучести личинок можно было позавидовать: даже с полностью выпотрошенными брюшками-тряпки, они не прекращали царапать и кусать врагов.
Среди этого месива выделялось кольцо людей – не только ростом, но и порядком. В сердце круга стоял Филипп, громогласно читая молитву, изгоняющую нечистую силу. Он вскидывал руки вверх, обращаясь к богу, и покорно опускал сомкнутые ладони. Воины, окружающие его, не переставая работали мечами, топорами, щитами, ногами и руками. Вокруг них образовалась пульсирующая стена трупов. Солдаты полностью покрылись белесой жижей и отплевывались, вытирая с лиц жирные горькие внутренности личинок.
Казалось, все живое противится появлению на свет этих тварей. Все птицы, звери, ящеры и люди сплотились, что бы дать отпор белым захватчикам.
В небе показались два острокрыла. Со стороны болот выбежала гигантская сороконожка и как брошенный в воду камень, расплескала плотные ряды воюющих. Помечая жертвы точечными касаниями усиков, она жалила и разрубала все, что попадалось под смертоносные клещи. Длинная черная лента направлялась точно на группу обороняющихся людей.
Грэм уже не обращал внимания на скрытность. Он орудовал мечом со скоростью крыла стрекозы, выпуская белые фонтаны из пульсирующих тел. В густых зарослях личинок было гораздо меньше и, вылезая, они тут же карабкались на деревья и кусты, замирая на ветках – лес становился похож на гигантские канделябры с белыми свечами.
Отбившись от последних гадин, старающихся залезть на ноги, панголин спрятал меч в ножны и поднял лук – пора показаться! Зудящий скрежет заполнил вены, будто сжатый огонь ярости высвобождал свою силу – мышцы напряглись, скрипнула натягиваемая тетива.
Закованный в тяжелые латы рогатый минотавр надрывно промычал, словно протрубил в горн, и кивнул в сторону мелькающей черной змейки – сороконожка приближалась. Один из солдат скинул со спины арбалет, отточенным движением взвел курок и вложил болт. Раздался выстрел – глухой удар утонул в общем реве – болт полностью вошел в черное тело, разрубая мышцы и наматывая внутренности. Сороконожка встала на дыбы, немного отклонилась влево и вновь обрушилась на кипящую белую землю, продолжая свой парад смерти, но уже в обход группы людей. Ее правый усик-антенна беспомощно повис и исчез в мутной, уже успевшей окраситься красными прожилками жиже. Ряд правых ног сбился со стройного бега, засеменил, некоторые ослабли и неестественно выгнулись, задергались и скукожились. Сороконожка пошла по дуге, забирая все ближе к людям. Ей оставалось несколько шагов, когда новый болт пробил кольчатое тело. Сороконожка ушла в сторону, покоряясь
Грэм выстрелил в тот самый момент, когда второй болт достиг своей цели. Его стрела, под углом пробила легкую кожаную броню арбалетчика, разрезав сердце и легкое. Ноги солдата тут же обмякли, он крутнулся и рухнул – Филипп машинально подхватил его под руки. Чистильщик не понял, что произошло. Впившись взглядом в глаза мужчины, он искал в них оправдание такой внезапной слабости. Он уже открыл рот для приказа, когда заметил оперение стрелы – Филипп, непонимающе уставился на древко, как будто соображая, что это такое.
Грэм выстрелил – короткий свист и удар отбросил второго арбалетчика. Воины быстро среагировали и мгновенно выстроили щиты в направлении невидимого стрелка – личинки воспользовались этим и полезли по воинам.
Панголин спустил тетиву – стрела врезалась в наплечник минотавра и криво ушла вверх, не причинив вреда.
– Отходим к склепу!
– опомнившись, громко скомандовал Филипп, бесстрашным голосом закаленного вояки и отбросил в сторону труп солдата.
Минотавры развернулись и стали расчищать проход, без устали работая широкими топорами. Тыл прикрывали солдаты тремя сомкнутыми щитами, отдирая с них ненавистных личинок. Вся процессия двинулась к краю поляны, высматривая невидимого стрелка.
Щит в руках одного из воинов покачнулся от сильного удара – с внутренней стороны показался стальной наконечник. Солдат тотчас определил направление и указал рукой на куст – несколько пар глаз пристально впились в зеленую массу. Легкое мимолетное видение черной змейки – глухой удар в щит. Солдаты мгновенно расступились, клацнули арбалетные курки и два болта полетели в куст. Первый пробил несколько личинок и, брызнув слизью, прошел у самой ноги панголина. Второй просвистел где-то в стороне.
Перезаряжать арбалеты дольше, чем наложить стрелу на лук и натянуть тетиву – Грэм подряд выпустил две и нырнул в сторону. Тут же ответные болты пробуравили воздух, разбрызгивая клочья листвы и внутренностей в том самом месте, где только что был стрелок.
Одна из стрел, выпущенных панголином, пробила колено крайнему солдату. Он вскрикнул и повалился на бок – щит повис в беспомощных руках. Его место тут же занял другой. Все остановились. Раненый схватился за стрелу – руки дрожали, изо рта сыпала пена – сжав зубы, солдат зажмурился и сломал древко. Крепкие руки товарищей подняли его, но на первом же шаге он упал: пробитая нога отказывалась работать.
Минотавр в авангарде отступил назад и взвалил раненого себе на плечо. Полетели болты, и вновь соединенное кольцо воинов направилось под защиту леса.
Грэм, ныряя в зарослях, как рыба в водорослях, уже огибал врагов слева – у подножия скалы. По сравнению с тем, что творилось на поляне, здесь стояла тишина и уединенность: среди камней личинки не вылезали, лишь некоторые заползли сюда с поляны и уже замерли толстыми колбасами на ветках.
Убравшись с поляны, солдаты были вынуждены разбить группу. Выстроившись цепочкой, они побежали в лес под небольшим углом к скале. Впереди каменным тараном шел рогатый минотавр. За ним, подхватив полы рясы, мчался Филипп. Следом, повесив щиты на спины – все остальные. Замыкал змейку минотавр с раненым солдатом, который зорко всматривался в чащу.