Папа для Бусинки
Шрифт:
Немного подкрасила ресницы и тронула губной помадой губы. Не люблю обильный макияж, обязательно начну тереть глаза, кусать губы. Вышла на крыльцо. Ну и что дальше? Где ты мой волк, ну иди сюда! Красная шапочка готова съесть тебя! Нет, в сказке было совсем наоборот. Ну, неважно.
И вот стою уже минут десять, как идиотка. Мотоцикла Стаса не видать, стоит только его машина. Наверное, он давно уехал в свой салон. Повернувшись к двери, я услышала голоса и смех на соседнем крыльце.
– Ба, беглянка вернулась! Кого я вижу! – Никитка
– Не твоего ума дело! – засмеялась я, обрадовавшись встрече с другом. – А ты куда, при параде? За старое взялся?
– Обижаешь! Я теперь влюблен по собственному желанию, можно сказать, женат без пяти минут! Да у братишек «днюха», мы в караоке-бар, отметить. А ты с нами? Нарядилась – куколка прям!
Я пожала плечами. Действительно у братьев Сандерс день рождения сегодня, забыла совсем. Посмотрела на Стаса, он стоял глядя на нас, крутил ключи от автомобиля на пальце. По нему было видно, что он не рад встрече, даже не поздоровался. Ну и ладно, поеду-ка я лучше к дочке сегодня, не вовремя я… ну, операцию затеяла.
– Нет, я домой поеду. Нет настроения, чтобы веселиться. Парней от меня поздравь, скажи – подарки за мной, – у меня и правда настроение пропало, оставив лишь напоминание в виде платья и туфлей. Пойду, переоденусь…
– Привет! – Стас подошел ближе, положил руку на перила, рядом с моей рукой.
– Привет! – меня так и подмывало положить свою руку на его. Видать не только меня. Стас потихоньку дотронулся до моих пальцев, вызывая мурашки и дрожь в ногах.
– Может с нами? Все-таки мы одна команда.
– Ты же собрался… - начал Никитка.
– А ты иди, куда шел! Давай, шуруй!
Кит фыркнул и пошел к корпусам.
– Ты даже не спросишь, где я была? Чем занималась?
– Нет. Я слышал, как ты сказала Киту. Действительно не наше дело. Захочешь – расскажешь, думаю, без веской причины ты бы не пряталась. Я рад, что ты вернулась!
После этих слов мне сразу захотелось прижаться к нему, обнять, рассказать про свои горести… и целовать, целовать… В носу защипало, кажется, я сейчас расплачусь. Может уже гормоны действуют?
– Ну ты чего? Не порть свой труд, вон какую красоту навела! – Стас уже рядом, такой красивый, в черной модной футболке, синих джинсах, подчеркивающих стройность мускулистых ног. Глаза сверкают, будто тоже плакать собрался. – Надеюсь, ты не из-за меня сбежала, может я тебя обидел? Прости…
– Нет, не за что прощать. Ты здесь совсем не при чем. В клинике лежала, кое-какие проблемы обнаружились… но все уже позади, все нормально, – поспешила я успокоить любимого, увидев, как в янтарных глазах заметалась тревога. Я обняла его, прижалась к широкой груди, так волнительно источающую любимый аромат.
– Давай, поехали уже, а то… - Стас не договорил, смотрел на мои губы, все и так ясно.
101.
Мы приехали в бар, когда все были в сборе. Заехали за подарками,
Только Самохина не очень обрадовалась, надеялась, наверное, что я сгину навсегда, освободив ей путь к Филатову. Вроде нашла себе пару, а все-таки… У Стаса улыбка не сходила с лица, так и сверкал своими ямочками. Почему-то все время смотрел на меня, когда бы я ни подняла глаза, встречала его золотистый взгляд. Аж мурашки по коже!
Ничего не понимаю, только сегодня он говорил брату, что я ему даже не нравлюсь, а сейчас такой вид, будто ему хочется перекинуть меня через плечо и утащить в свое логово. Я пять лет училась на психолога, но не могу понять этого парня. Плохой я психолог!
Посидели за столиками, вернее за тремя, сдвинутыми вместе. Кто-то пил вино, кто чего-нибудь покрепче, только мы со Стасом не пили. Он за рулем, я на лекарствах. Но и без вина я была словно пьяная, видно обстановка влияла – в полумраке горели свечи, играла музыка. Рядом сидел тот, без которого я уже дышать не могла. Его колено прикасалось к моему, рука лежала на спинке моего стула, я чувствовала ее тепло.
Посетителей в баре было немного, кто танцевал, кто пытался петь под караоке. Какой-то мужик, изрядно навеселе, приставал к женщинам, так хотелось ему потанцевать. Никто не шел, назревал скандал. Он добрался и до нас. С краю сидела Юлька, пьяница уцепил ее за руку.
– Красавица! Пошли, потанцуем? Давай, пошли! – уж не знаю, на что он рассчитывал, подходя к такой большой компании. Но изрядная доза алкоголя и домашнего кота превращает во льва. И тем более не знает, что Царева категорически не переносит, когда ее лапают.
– Ну идем, потанцуем! – не предвещающим ничего хорошего голосом произнесла Юлька, вставая со стула. Мужик победоносным взглядом обвел нашу компанию. Потом еще раз обвел, посмотрел на меня, потом на Цареву, снова на меня. Помотал головой, думал, наверное, что двоится в глазах от выпитого.
– Ну, танцуем, или как? – Юляшка схватила руку, все еще державшую ее, выкрутила назад, отчего мужик согнулся пополам. И так, в полусогнутом положении потащила его к выходу. – Иди, проспись, а то ходишь тут, к людям пристаешь… - ворча, вытолкала его за дверь.
– Ну чего вылупились, за что только деньги получаете? – досталось от Царевой и охранникам, маячившим возле дверей. К ней подскочила официантка.
– Девушка, ну вы чего? Он же не расплатился…
– Сколько? – девушка назвала ей сумму. – Жди…
Юля вышла, через минуту вернулась, сунула в руку официантке деньги.
– Сказал – сдачи не надо! – и, довольная, уселась на свое место. Никитка, сидевший рядом, потянул ее за руку и усадил к себе на колени.
– Моя девочка! Умница! – засмеялся он.