Папа для Тыковки. Вернуть любовь

Агулова Ирина

– В том-то и дело, что никто не знает. Этот Ворон хорош тем, что никогда не повторяется. Радует только то, что ещё ни разу не опускался до мокрухи.

– Ворон? Что за дурацкое прозвище?

– Зато отражающее самую суть. Кто-то круто тебя подставил сынок.

– И я даже знаю кто, – оскалился, вспомнив о новоиспечённом братце.

– Матвей погорячился, но зла не желал. Так, хотел проучить слегка. Ты лучше подумай, кому ещё дорогу перешёл? Сдаётся мне, что кто-то планомерно тебя топит, и случай с Матвеем может

быть не единственным.

– Спасибо, что предупредил. Я подумаю на досуге. А сегодня увеличу количество охраны.

– Я позвоню своим знакомым, пусть пришлют в подмогу ребят из охранной фирмы.

– Не стоит, я сам справлюсь.

– Стоит, – не сдержавшись, рявкнул отец, но уже тише добавил: – Стоит, сынок. Послушай старика.

– Ладно, при условии, что ты скинешь на этого Матвея мне полное досье, с фамилией и прочим. И не будешь препятствовать встрече.

– Не буду, поверь, – усмехнулся он, и смутные подозрения закрались мне в душу.

– Ты что-то задумал, ведь так?

– С чего ты взял?

– Догадался.

– Не переживай, ничего такого, что вам навредит. Давно пора было решиться, а я всё никак.

– Решиться на что?

– Познакомить вас.

– У тебя ещё будет возможность, если я этого Матвея раньше не найду и не придушу.

– Дай слово, что будешь себя сдерживать. Морду набить можешь, разрешаю, чтобы в следующий раз мозгами думал, а не тем местом, на котором сидит, но не калечь.

– Ты многого от меня хочешь.

– Тёма!

– Ладно, ладно. Скидывай досье, а там посмотрим.

Последующие несколько часов прошли, словно в тумане. Постоянные созвоны с людьми, встречи, договоренности об увеличении штата охраны…

Я был уверен, что во время открытия торгового центра, мы будем готовы ко всему. Но это только так казалось.

Какие-то малолетки, несмотря на все кордоны, умудрились бросить дымовые шашки в шахту вентиляции. Ну и пошло, поехало…

Я бежал по коридору навстречу людскому потоку, нёсшемуся из здания из-за пожарной тревоги, сработавшей на задымление, ведомый единственным желанием – лично достать сопляков, чтобы разобраться, подельники они этого Ворона или птицы свободного полёта.

Камеры отчётливо дали понять, как двум парнишкам удалось провернуть саботаж, они же и подсказали, в какую сторону мне надо идти. Вот я и спешил… Пока в одном из коридоров ни заметил маленькую девочку, сидевшую у стенки сжавшись в комочек, в оранжевом костюме и дурацкой шапке, съехавшей на бок и похожей на тыкву.

Глава 6

Сделав по инерции шаг, потом другой я резко остановился, будто наткнувшись на стену, не в силах сдвинуться с места. Маленькая беззащитная кроха, оказавшаяся одна среди толпы обезумевших людей, не замечавших ничего дальше собственного носа, мне показалась такой несчастной, что я готов был собственными

руками придушить тех, кто повинен в её состоянии.

Будто почувствовав моё внимание, малышка подняла взгляд, в котором отразилась надежда. И все мысли тут же вылетели из головы, оставив после себя лишь злость, переходящую в слепую ярость. Злость на ситуацию в целом, на глупых школяров, устроивших саботаж, на толпу, равнодушную к чужим страданиям. Но больше всего я злился на её родителей, не ценящих того, что у них есть такое сокровище. Если бы ценили, маленькая кроха в смешном костюме не сидела бы здесь одна, брошенная на произвол судьбы.

Когда-то и я хотел создать семью, готов был связать свою жизнь с той, которую любил больше всего на свете… Но она меня предала, с лёгкостью разрушив всё – мечты, стремления, саму жизнь. Мою жизнь.

Кто бы знал, через что мне пришлось пройти и какие трудности пережить, чтобы снова стать собой, стать тем, кем я являюсь. Да, прошли месяцы, и даже годы, но они сделали меня сильнее. И теперь не одна стерва не сможет заставить меня страдать. Мне пришлось заново выстраивать жизнь, возрождаясь, как феникс из пепла. Пепла прошедшей любви, чьи отголоски я чувствовал до сих пор. Но я справился.

Тряхнув головой, отгоняя воспоминания, накрывшие внезапной волной тоски и одиночества, я снова сосредоточился на настоящем.

Синие глаза девочки, похожие на два бездонных озера, наполнились слезами. Страх и непонимание исказили детские черты, а маленькие ручки потянулись к босым ногам, выглядывающим из-под юбки, закрывая их. Похоже, девочка замёрзла.

Нужно было бежать, ловить саботажников, разбираться со своими проблемами, но эти глаза… Казалось, они заглядывают прямо в душу, не позволяя уйти.

– Да что я буду за мужик, если брошу ребёнка в беде? – процедил сквозь зубы, злясь уже на себя и, сделав лицо попроще, подошёл к девочке, присев перед ней на корточки.

– Ты кто такая? – выдал первое, что пришло в голову, и едва не хлопнул себя по лбу.

«Нда-а, Тёмыч, нашёл с чего начать. Тебе не с детьми разговаривать, а допросы вести».

– Мамина ладость, – всхлипнув, торопливо пробормотала девочка, поджав подрагивающие губы.

Твою дивизию, мне только девчачьих слёз и истерик здесь не хватало для полного комплекта неудачника.

Но, как ни странно, истерики не последовало. Малышка лишь упрямо сжала кулачки и смахнула скатившиеся по щёчкам крупные слёзы.

– А у маминой радости есть имя? – попытался улыбнуться, но судя по тому, как на меня подозрительно покосилась маленькая леди, до дружелюбной улыбки мой профессиональный оскал не дотягивал.

– Есть.

Да уж, исчерпывающий ответ.

– И как тебя зовут?

– Мама мне говолила, что нельзя лазговаливать с незнакомыми дядями, – упрямо тряхнув светлой головой, выдала она.