Папа в подарок, или Шанс на новую жизнь
Шрифт:
Мы стремительно набираем скорость, обгоняем ползущие, словно черепахи, автомобили и несемся навстречу неизвестности. Оба захлебываемся в эйфории. Порыв сильного ветра
– Я решил немного проветрить, – поясняет Северский, закрывая окно, и кивком головы указывает на тарелку с бульоном, стоящую на тумбочке рядом с кроватью. – Надо поесть.
– Не хочу.
Капризничаю, словно ребенок, но Гордея мои робкие попытки сопротивления не впечатляют. Он решительно опускается на постель и принимается меня кормить.
Стыдно-то как.
– Ложку за Соню. Ложку за Деда Мороза. Ложку за Снегурочку. Тебе нужны силы.
Он мастерски заговаривает мне зубы, а я послушно съедаю почти весь бульон и никак не могу отделаться от навязчивых картинок. Представляю, как Северский разделывает курицу, а позже снимает пенку, и невольно краснею.
От меня одни неприятности.
Но Гордея это вроде не раздражает. Он снова пробует мою температуру рукой, дает мне лекарство и наполняет стакан водой на случай, если я захочу пить.
– Я обещал Соне отыскать на чердаке граммофон. Мы пока послушаем «Бременских музыкантов», потом проверим нашего снеговика, а ты отдыхай и ни о чем не беспокойся.
Невозмутимый, словно скала, он в очередной раз поражает меня любовью к чужим детям и тихо выскальзывает за дверь. Так непринужденно общается с моей дочерью, которую знает от силы третий день, что я не могу перестать восхищаться.
Перевернувшись на бок, я воображаю, как Гордей с Соней аккуратно стирают пыль с затерявшегося у Северских на даче раритета. Представляю, как достают из потрепанной картонной коробки пластинку. Широко улыбаюсь, будто воочию слыша голоса Принцессы и Трубадура, и медленно проваливаюсь в неглубокий сон.
Конец ознакомительного фрагмента.